Несколько зданий занялись пламенем, а высокая башня, с незапамятных времен считавшаяся украшением Стерпора, с диким грохотом рухнула на площадь. Я обернулся и увидел, что Ламас, воздев руки, наблюдает эту сцену. Выглядел он ошарашенным. Колдун быстро спрятал ладошки за спину.
– Это не я, – сказал Ламас, – честное слово.
– А кто?! – заорал на него Кар Варнан и обернулся ко мне: – Старик совсем сбрендил.
Несколько узников бухнулись на колени.
– Не убивайте! – закричал один из них.
– Эй, ты, – обратился я бывшему владельцу постоялого двора, – Руди Кремоншир, кажется…
Он сглотнул слюну от ужаса и поспешно закивал.
– Иди-ка сюда, – позвал я его. Испуганно вжав голову в плечи, он приблизился на расстояние нескольких шагов.
– Остальные могут быть свободны, – сказал я, и бывшие пленники сочли за благо поспешно разбежаться.
– Не забудьте рассказать всем, что вас освободил Дарт Вейньет! – крикнул я им вслед.
– Очень глупо, милорд, – Ламас подошел ближе и покачал головой, – вот мы и выдали себя.
– Ничего, зато теперь все будут знать, что Дарт Вейньет может помочь страждущим и в тяжелую минуту оказаться рядом, – сказал я.
– Ты, ненормальный старик, – Кар Варнан занес над Ламасом тяжелый кулак, – угадай, сколько людей только что сгорели как свечки?!
– Ну, я же не нарочно, – горестно сказал колдун, – так получилось.
– Действительно, Кар, – заступился я за чародея, – он же не нарочно. Что ты все время придираешься к Ламасу? Ты что, сам никогда не ошибался?
– Я-то? – удивился Кар Варнан. – Да. Я – никогда…
– С ним все ясно, – выкрикнул колдун, – да у тебя же нет ни доли самокритики! Ни доли! А я вот, представь себе, имею мужество сознаться, что совершил нелепую, глупую ошибку.
– Ну, – Варнан наконец опустил кулак, на его лице отразилось недоумение, – ну… ну, молодец. Что я могу сказать…
Руди Кремоншир, склонив голову, стоял и ждал своей участи.
– Эй, развеселись, – попробовал неуклюже поддержать его Варнан, – мы же тебя освободили, спасли.
– А куда я пойду теперь? – Руди Кремоншир посмотрел на него осуждающе.
– Да на все четыре стороны! – расхохотался великан.
– Думаю, тебе имеет смысл отправиться к родственникам, – заметил Ламас, – и не переживай так сильно по поводу постоялого двора, думаю, ты понимаешь, что, когда Дарт Вейньет станет королем Стерпора, у тебя будет лучший постоялый двор во всей столице, а не та зловонная дыра, которую мы имели несчастье наблюдать…
– Он был великолепен – мой постоялый двор…
– Крысиный угол.
– Я помню, когда я только начинал его строить…
– В конюшне удобнее и пахнет лучше.
– Стойку мне помогал ладить родной брат…
– Вот и отправляйся к брату! – не сдержался Кар Варнан и заорал: – Будет тебе новый постоялый двор, правда, милорд?
– Правда, – заверил я, – можешь быть спокоен, Руди. И даже новую стойку тебе гарантирую.
– На твоем месте я бы радовался чудесному избавлению от смерти, – сердито сказал Ламас, – если бы не мужество нашего милорда, ты бы сейчас уже поджаривался в пыточных подвалах на медленном огне. Неужели тебе это не понятно?
– Да это правда, сущая правда, – засуетился Руди Кремоншир, – ну, я тогда пойду?
– Конечно, иди, – сказал я, – отправляйся к родственникам. Жди вестей. И не забудь везде говорить о том, что тебя спас от неминуемой гибели Дарт Вейньет.
– Хорошо, – выдавил Руди Кремоншир, нерешительно шагнул назад и поспешно помчался прочь, только пятки засверкали.
– В деле собственной раскрутки, милорд, вы все время предопределяете мои действия, – заметил Ламас, – я только что хотел сказать то же самое…
– Раскрутки? – удивленно переспросил я.
– Ну да, так сказать, работы над упрочением собственного авторитета и всенародной любви.
– Интересное слово, – сказал я, – емкое, надо будет запомнить.
Установить местонахождение бунтовщиков в настоящий момент никак не удается, но зато мне удалось установить личность возлюбленной Дарта Вейньета, некоей госпожи Рошель де Зева, ранее неприятностей с законом не имевшей. Это имя мне выболтал за кружкой эля случайный собеседник, а ему рассказала дама из притона мадам Клико. Дама эта якобы состояла короткое время в интимной связи с одним из
