– Дьявол отличает своих любимчиков.
– Ветчина? – спросил Флетч. – Ты хочешь кормить их домашней ветчиной?
– Совершенно верно.
– День будет жарким.
– Вот и хорошо. У них будет такая жажда, что они и думать ни о чем не смогут, кроме как о холодной, чистой воде. Им даже плюнуть будет нечем.
– Только меня ветчиной не корми.
– А что приготовить тебе?
– Одному богу известно, чем ты можешь угостить янки.
– Слушай, Флетч, перестань думать о себе как о янки. Мне-то казалось, что ты этим уже переболел.
Флетч начал разбивать яйца над большой миской.
Джек изумленно воззрился на Флетча, когда тот появился из курятника с одиннадцатью яйцами.
– Однако! У вас свои яйца! Они же грязные!
– А ты думал, их высиживают уже смешанными с маслом и молоком?
Около них, на подъездной дорожке, ведущей к курятнику, схватившись руками за живот, выписывал маленькие круги Лири. Измочаленный, весь в синяках, испуганный, едва не утонувший, потрепанный лошадью, пообщавшийся с трупом, он едва стоял на ногах.
Флетч полагал, что в таком состоянии он ни для кого не представлял угрозы.
Эмери, их наемный работник, остановил свой грузовичок у одного из сараев. Он кормил лошадей и несушек.
Когда Флетч вышел из курятника, Эмери стоял чуть в стороне. Взгляд его перемещался от Джека к Лири и обратно.
Едва скрипнули двери курятника, он повернулся к Флетчу.
– Познакомься с Джеком Флетчером, Эмери.
– Джеком Флетчером?
Эмери редко чему удивлялся. За годы работы у Флетча ему довелось видеть многих знаменитостей, певцов, писателей, политиков, африканских и афро-американских лидеров, гостивших на ферме. Когда соседи спрашивали Эмери, кто сейчас гостит у Флетчера, тот всегда отвечал одинаково: «Я никого не заметил». Флетч знал, что Эмери не спросит, кем ему доводится Джек: сыном, племянником, кузеном или однофамильцем.
Эмери и Джек обменялись рукопожатием.
Затем Эмери вновь бросил взгляд на Лири. Тот так извожжался в грязи, что надпись на спине, изобличающая в нем арестанта, стала невидимой.
– Кто это? Он будет здесь работать?
– Нет. Послушай, Эмери, вот о чем я тебя попрошу. Сооруди в кузове грузовика клетку из стальных решеток. Высотой в девять футов. Брось туда пару охапок сена. Затем загони туда бычка, того паршивца, что научился перелезать через проволочные заграждения. Подгони грузовик к дому и поставь в теньке.
Эмери уже направился к навесу, под которым стоял грузовик.
– Вы слышали утренние новости? – обращался он, похоже, к своим сапогам.
– Нет. Что-нибудь интересное? Эмери развернулся и зашагал к Флетчу.
– Из тюрьмы сбежали преступники. Десять или двенадцать человек. Откуда-то из Миссури. Говорят, они где-то в нашем округе.
– О, конечно. Пресса любит подкидывать подобные известия. Аккурат для того, чтобы напугать лошадей. Между прочим, Эмери, бычка отвезет Кэрри, а я с Джеком поеду в университет Северной Алабамы. Говорю тебе на тот случай, если нас будут спрашивать.
– Не волнуйтесь. – Эмери вновь пошел к навесу. – Я захватил с собой ружье.
Грузовик с Эмери за рулем проехал мимо Флетча, Джека и Лири, когда те шагали к дому.
– Наш третий гость пока на улице, – сказал Флетч Кэрри. – Его фамилия Лири. Я попросил Джека помыть его под шлангом.
Кэрри выглянула в окно:
– Громила. Урод.
– Еще и глупец, – добавил Флетч. Тихим голосом, не отрываясь от готовки, Флетч изложил свой план касательно грузовика, бычка, Лири, Кэрри, легковушки, Джека, Крайгеля и себя. Кэрри не только одобрила, но и похвалила план, уточнив некоторые детали.
Разумеется, они гадали на кофейной гуще.
Выйдя из двери черного хода, Флетч подождал, пока Джек положит шланг на землю, а уж потом протянул ему тарелку яичницы с салом. Джек принялся есть стоя, наслаждаясь солнечными лучами.
Лири, получив от Флетча полную тарелку, сел на траву, мокрый и голый. По его фигуре чувствовалось, что в свое время он занимался тяжелой атлетикой. Об этом говорили его мощные бедра, крепкая задница и
