мастерской.
«Совещание что ли?», – подумал дед Савелий, подходя к последней комнате, из-под двери, которой пробивалась узкая полоска света. Он подошел и осторожно потянул за белую металлическую ручку. Дверь оказалась не запертой и бесшумно отворилась.
- Вот, разгильдяи! – повторил дед Савелий свое любимое ругательство. - Он собрался восстановить порядок: погасить оставленный безалаберными сотрудниками свет и запереть дверь на ключ, как вдруг его дальнозоркий взгляд привлекла внимание чья-то рука. Рука с наманикюренными короткими ногтями и рюшей на запястье, безусловно, принадлежала женщине. Кисть неподвижно лежала на клавиатуре, будто что-то собиралась напечатать. Дед Савелий, ахнув, подошел ближе.
- Ну и дела! – За рабочим столом, на полу, опираясь спиной на кресло и опустив голову, сидела молодая женщина.
- Инночка! Что ты там сидишь, моя хорошая?! Ну-ка, поднимайся, куколка! – Он взял женщину за плечи и попытался поднять. Потом, тревожа каштановые локоны, заглянул ей в лицо. Глаза закрыты, щеки бледные, тонкая полоска губ.
- Что же ты это, деточка, вздумала? – бормотал дед Савелий. Он хлопотал вокруг Инны, пытаясь привести ее в чувства, но его действия оказались напрасными - женщина была мертва.
Дед Савелий набрал номер скорой, не желая верить в необратимость случившегося. Он надеялся, что Инна вот-вот задышит, дрогнут ее подкрашенные ресницы или пошевелятся пальцы.
Инна Вишнева сидела неподвижно, обхватив виски ладонями. В голове шумело, эхом отзывались голоса: «Из-за парты не успела выскочить, а уже нос задрала…. Зуб даю, не обошлось без любовной связи, прости господи…. И смотрит на всех свысока, словно стоит на вершине горы, а остальные внизу барахтаются. Мы теперь гордые, мы при должности…. При должности, при должности, при должности…».
Еще три недели назад она и представить себе не могла, как изменится ее жизнь. Она, Инна Вишнева - начальник проектного отдела! Ладно, пусть пока только и.о. – исполняющая обязанности начальника - с испытательным сроком, но все равно, если руководство остановилось именно на ее кандидатуре – это успех. Ведь кто такая Инна еще вчера? Девочка, выпускница института, правда, с красным дипломом, но этим никого не удивишь, как не удивишь победой в студенческом конкурсе молодых архитекторов и выигранным грандом. Все эти достижения, конечно, учли при приеме на работу в «Камею», но на этом их значимость закончилась – для дальнейшего карьерного роста требовалось проявить свои лучшие профессиональные качества. Инна работала увлеченно, с большим интересом. У нее всегда были собственные взгляды по поводу воплощения проектов. Одним это нравилось, других раздражало. Если точнее, рационализаторские идеи молодого специалиста приводили в явное бешенство только главного архитектора Мараклиева, остальные сотрудники воспринимали их доброжелательно, по крайней мере, негативного отношения не выказывали.
И вот, спустя три года работы в компании конструктора Вишневу назначили на столь высокую должность. Эйфория победы длилась недолго. Воодушевленная успехом, Инна принялась за работу с утроенной силой, но собственного усердия теперь оказалось недостаточно – необходимо было, чтобы желание трудиться разделял весь коллектив. Вверенный Вишневой проектный отдел и раньше не отличался трудолюбием – прежний начальник своеобразно относился к этому вопросу: он тащил на себе добрую часть работы. Для него было главным, чтобы ему не мешали, отвлекая по пустякам. Инна не хотела браться за ту метлу, которая метет по-новому, но другого способа наладить работу она не видела. Первое, на что она обратила внимание, была дисциплина. Вишнева не стала зверствовать, требуя от подчиненных армейского порядка, но, все же, категорически настояла против опозданий более, чем на пятнадцать минут. Следующим шагом была личная беседа с каждым и составления планов работы. Люди очень болезненно воспринимают любые перемены, особенно, если те касаются их лично. У Инны и раньше отношения в коллективе складывались не совсем гладко – уж очень она выделялась среди остальных: эдакая отличница – активистка на фоне флегматичных середнячков, а теперь и вовсе между ней и коллективом образовалась стена. По одну сторону стены билась начальница. Она пыталась помочь, объяснить, если кто-то чего-то не понимает, вникнуть в ситуацию каждого, но все тщетно – в ответ равнодушие и полное не желание слушать. По другую сторону плотным рядом стояло непробиваемое: «Мы так привыкли». Инна была в отчаянии: проектный отдел работал все хуже и хуже. Чтобы совсем не завалить сроки, ей пришлось самой выполнять чужую работу: разработать чертежи те, что не успел закончить конструктор, начертить за оператора, переплести за переплетчицу. Когда со скрипом проект был сдан, Инна разревелась навзрыд. Только ее слез никто не увидел. Она сидела в глубоком уютном кресле в своей квартире. Ноги, высвобожденные из модельных туфель на каблуках, наслаждались мягкостью паласа, туфли валялись рядом. За окном одиннадцать вечера – всего час назад закончилось совещание, на котором утвердили злосчастный проект. В квартире, кроме нее ни души – никто не помешает быть слабой, плакать и дать волю эмоциям, чтобы завтра собраться и быть снова Инной Владимировной Вишневой, той самой Вишневой, которой доверили руководить отделом – организованной и уверенной в себе.
«С меня довольно!», – сказала она себе. – «Достаточно церемоний, пора принимать жесткие меры. Согласна, руководитель я неопытный и, может быть, совершенно не умею работать с людьми. Мне откровенно хамили, а я делала вид, что ничего не происходит. Надеялась, перебесятся и все станет на свои места. Я делала шаги навстречу, пыталась найти общий язык, но ничего не получилось. Наверное, я никудышный начальник, раз не смогла договориться с коллективом. Что ж, пусть меня не утвердят после испытательного срока, пусть снимут с должности хоть завтра, но мириться с таким положением больше не стану. Время душеспасительных бесед закончено, грядут расправы. И пусть будет, что будет, а я больше не собираюсь это терпеть».
Следующий день начался с серьезного разговора. По одному в кабинет вызывались наиболее злостные нарушители. Только слова молодой начальницы должного воздействия не произвели. Подчиненные слушали в пол уха и с явным одолжением. Никто не хотел воспринимать Инну всерьез, будто бы и не было никакого назначения. Одни относились к ней, как и раньше – на равных, а иные, особенно те, кто на много старше, смотрели свысока. Они всем своим видом пытались показать неприятие этого «случайного недоразумения», по которому генеральный директор подписал «столь нелепый приказ». Все ждали, что вот-вот Вишневу отстранят, а на должность начальника отдела назначат кого-нибудь более достойного (таковыми считала себя большая часть сотрудников) или хотя бы пригласят со стороны нового человека. Обидно все-таки, когда такая солидная должность достается молодой свистушке.
Инна была настроена решительно. Ее могут не любить, но уважать себя она заставит. Не хотят по- хорошему, будет по-плохому. Первой жертвой стала оператор Людмила Похомова. Она позже всех приходила на работу, хотя жила недалеко, неимоверно долго обедала и постоянно висела в разных легкомысленных форумах. Если бы она справлялась с работой, Инна закрыла бы на это глаза, ан нет, своим обязанностям Людочка уделяла от силы треть рабочего времени. И как результат, поручения никогда не выполнялись вовремя.
Ее ровесница, барышня двадцати четырех лет, в майке до пупа, в свободных льняных брюках и в пляжных тапках на босую ногу с демонстративным недовольством вошла к Инне в кабинет. Она уселась, закинув ногу на ногу и подперев рукой подбородок, молча уставилась на начальницу.
- Людмила, хочу с тобой поговорить вот о чем, - начала Вишнева. - Тебе был поручен проект по реконструкции здания в Сосновке. Где он?
- Еще в работе, - непринужденно ответила Люда.
- Срок сдачи давно прошел. Заказчик ждать не будет. У тебя какие-нибудь сложности?
- Нет никаких сложностей, просто еще не закончила.
- По-моему, времени на работу было отведено достаточно, - сухо произнесла начальница. – Что тебе еще осталось доделать?
- Да я только начала.
- Ты это серьезно?!
Инна смотрела на свою недавнюю приятельницу строгим взглядом. Как та изменилась! Эти показные
