друг другу не стали – незачем. Сделали заказ, поели, выпили, обсудили условия. Условия Диме не нравились – за алмаз можно было бы получить и больше, – но как следует заниматься продажей у него времени не было, и так он слишком долго задержался в Петербурге.
Следующая встреча произошла дней через десять в том же ресторане. Там же состоялась купля- продажа. Все просто и по-будничному: деньги в обмен на алмаз. Пришел уже знакомый Дмитрию посыльный с черным кейсом. Затягивать дело не стали, для вида выпили по чашке кофе, а потом друг за другом проследовали в туалет, чтобы осуществить сделку. Морозов деловито пересчитал деньги, выборочно взяв несколько купюр, чтобы рассмотреть их лучше. Поднося к свету банкноты, он ковырял их ногтем, тер, придирчиво разглядывал через лупу. «Не бзди, не фальшивые», – с усмешкой прокомментировал владелец кейса.
Морозов еще раз со вкусом пересчитал деньги, упаковал их в барсетку и выдал алмаз. «Не сомневайся, настоящий», – поддел он в отместку, когда посыльный недоверчиво поднес к носу драгоценный камень.
Уходить из ресторана Дмитрий не спешил. Он заказал брюссельский суп из шампиньонов, барашка по- пенджабски и испанский салат из баклажанов. Алкоголь решил не употреблять, ограничился минеральной водой. Насытившись, он с удовольствием смотрел через безупречной чистоты окно на заваленную снегом улицу. Дороги не чистили нигде, даже в центре. Один лишь Невский проспект блистал голыми тротуарами, но и на нем нет-нет, да появлялись ледышки.
Из-за неубранного снега Морозов больше не расстраивался. Скоро он отсюда уедет туда, где светит жаркое южное солнце и умиротворенно плещутся океанские волны. А сейчас его душу грела увесистая пачка дензнаков, лежащая в барсетке, которую он с нарочитой беспечностью бросил на соседний стул. Стул, однако, придвинул ближе к себе и глаз с него не сводил.
Дмитрий покидал ресторан осторожно, стараясь не привлекать к себе внимания. Вышел на крылечко и прежде, чем ступить на тротуар, выцепил взглядом заранее вызванное такси. Присмотрелся к водителю, сверил номера с теми, что назвал оператор. Пустая улица, редкие машины – подозрений вроде бы ничего не вызывало. Но Дима все равно беспокоился. По-хорошему, следовало бы не брать наличными, а попросить перевести деньги на счет. Но имелось одно значительное «но» – сообщить покупателю свой номер счета в его случае значило засветиться по полной. По этому номеру, случись чего, компетентные органы легко установят его личность.
Такси мягко катило по набережной, нежно убаюкивая Морозова. Дима удивленно почувствовал, что засыпает. Он попытался взбодриться, но тщетно – глаза неумолимо закрывались. Он тер их, поддерживал веки руками, пытался заговорить с водителем. Таксист, как назло, попался немногословным, разговор не поддерживал, на расспросы отвечал однозначно. Кое-как продержавшись до окончания маршрута, Дима вышел около своего дома и побрел, словно лунатик. До подъезда он не дошел. Или дошел? Этого он уже не помнил – дальнейшие воспоминания обрывались.
А может, и не было никакого алмаза? – посетила его больную голову шальная мысль. Уж очень быстро все произошло. Еще совсем недавно он был богачом, а теперь похож на оборванца с разбитой физиономией. Слава Богу, в квартире осталась небольшая заначка, которой должно хватить на дешевый чартерный рейс.
Ему подвернулся билет по бросовой цене, правда, на Шри-Ланку и через Москву. И то – хлеб, – смиренно рассудил он. Дима задумался: стоит ли ехать? Денег хватало только на то, чтобы оплатить дорогу в один конец, и еще немного, чтобы не умереть с голоду. А дальше что? А дальше – как кривая выведет. Руки-ноги есть, голова, слава Богу, работает. Не пропадет!
Дима позвонил жене и во избежание расспросов сказал, что очень занят и долго говорить не может. Ксюшу распирало от желания что-то сказать, но он ее прервал.
– Я вас очень люблю! Целую тебя и Дашку! – сказал Дима напоследок и отключил телефон.
Напрасно Морозов не пожелал выслушать жену. Если бы он это сделал, ему стало бы известно, что к ним домой приходили из полиции. Ксюша считает, что капитана интересовала исключительно их переписка с Томилой, но Дима, не будь дураком, сразу сообразил бы, что приходили по его душу.
Пребывая в счастливом неведении, он бодро шагал к регистрационной стойке аэропорта Пулково, где уже производилась регистрация на рейс в Джафну. Постояв в небольшой очереди из отправляющихся на отдых пассажиров, он протянул паспорт и билет оператору. Неожиданно произошла заминка. Девушка долго листала его паспорт, глядела то в него, то в монитор компьютера, затем, лучезарно улыбнувшись, удалилась. Вместо нее появились двое крепких парней в форме сотрудников службы безопасности. Они подошли к Морозову и, зафиксировав его между собой, повели в кабинет администратора.
– Вы же понимаете, Дмитрий Романович, что после того, как Владимир Лакришев вас опознал, ваше молчание утратило всякий смысл. Им вы только усугубляете свое положение. Среди отпечатков, оставленных на веранде в дачном доме Лакришевых, нашлись и ваши. Впрочем, как знаете, можете продолжать играть в молчанку, при стольких уликах ваши показания не важны. – Тихомиров устало закрыл папку с делом. Ему надоело вот уже битый час впустую беседовать с Морозовым.
Дмитрий на контакт не шел ни с адвокатом, ни со следователем. Он напряженно думал, скрестив перед собой руки и уставившись в стол. Он уже не раз пожалел, что ввязался в эту авантюру, соблазнившись легкой наживой.
Золотое яблоко Лакришевых ему не давало покоя с тех пор, как он впервые о нем узнал из детских писем Томилы. Сначала он сомневался, а есть ли оно на самом деле и не выдумка ли это Томилы? Но когда в прошлом году Томила объявилась и у них с Ксюшей возобновилась переписка, Дима осторожно выведал все подробности у жены. У Томилы есть брат-оболтус, сутками не вылезающий из-за монитора? Отлично! Значит, компьютер для него – самое ценное в жизни и он душу продаст, чтобы только его починить, если тот, не дай Бог, сломается. А сломать компьютер – пара пустяков, если у пользователя нет мозгов. Дима зарегистрировался на сайте любителей игры «Покорение Джомолунгмы» сразу под несколькими никами и за короткое время стал там своим в доску.
От имени одного пользователя он прислал Лакришеву ссылку с вирусом. Тот ее открыл, и все – компьютер стал виснуть, обрабатывая информацию в час по чайной ложке, приводя Володю в состояние тихой истерики. Что делать? – запаниковал Лакришев, медленно, насколько фурычила система, печатая сообщения на сайте. Пользователь Троян, добрая душа, пообещал ему помочь – свести его со знакомым компьютерщиком. Компьютерщик долго уговаривать себя не заставил, он появился в сети, где они с Володей обо всем договорились. Наудачу компьютерщик жил на соседней улице и был не очень занят. Так что уже в этот же вечер Морозов явился к Лакришеву и за символическую плату и пиво изгнал вирус.
Когда он засветился? К старухе он пришел в перчатках. Дима считал, что справится с ней играючи. Ловко закрыл ей ладонью рот, но она оказалась неожиданно юркой – как кошка вывернулась и, борясь, стянула с его руки перчатку. Неужели он коснулся чего-нибудь голой рукой? Тогда дело худо.
– У меня к вам только один вопрос, – раздался голос следователя. – Куда вы дели ключ от сейфа?
Дима вздрогнул. Вопрос про ключ он ожидал. Но известно ли в полиции про заключенный в него алмаз – этого из слов следователя не явствовало. Как он понял из болтовни Володи, в семье Лакришевых про алмаз никто не знал – старуха явно намеревалась унести тайну с собой в могилу.
Дмитрий молчал. Он напряженно думал, что делать: рассказать все как было или запираться, а может, обойтись полуправдой?
– Ладно, записывайте, – сдался он.
Морозов признался в очевидном – в своем визите в Разметелево и попытке похитить из сейфа золотое яблоко. Про алмаз, пока его не спрашивали, он решил не упоминать. Тихомиров внимательно слушал, уставившись на своего подопечного внимательным взглядом.
– Ключ я в сугроб выбросил. Там же, на Песчаной улице. Чего при себе держать улику?
Илья Сергеевич не привык верить на слово, предпочитая оперировать фактами и только ими. Интуиция с логикой ему подсказывали, что Морозов врет как сивый мерин. Но доказательств, чтобы опровергнуть его ложь, у следователя не было.
Серый с примесью дорожной грязи снег высокими – выше автомобилей – сугробами лежал вдоль дороги. Он занимал целую полосу и без того узкой улицы, замедляя на ней движение и создавая пробку. Снег здесь, как и во всем городе, никто никогда не убирал, коммунальная служба рассчитывала на то, что с приходом весны он сам растает. Но сегодня что-то нарушилось в природе: звезды выстроились в особом порядке или же резко увеличилась интенсивность солнечного ветра, а может,
