висит тяжелая атмосфера похорон. Все эти обсуждения смерти и походов к следователю с последующими предположениями о том, что кто-то из своих мог убить Аиду, не для детских ушек. Денис уже в том возрасте, когда все понимает, а если чего и не понимает, то чувствует. Хоть они и стараются при нем не говорить на взрывоопасные темы, все равно общее настроение скрыть не удается.
Коля все время ворчит, что его ограничивают в общении с сыном? Вот и пообщается вдоволь, заодно узнает, как оно – ребенка растить. Дениска – тот еще оболтус – даст прикурить. И тогда Сазоновой жизнь медом не покажется – вмиг с ее личика слащавая маска спадет. Это не раз в неделю полтора часа с ребенком погулять. Видела она однажды эту сладкую парочку: Николай и выдра Светка идут под ручку по парку, а рядом Дениска скачет. Идиллия у них, елки-палки!
Тогда-то Коленька и узнает, с какой змеей он живет. Светка взвоет от Денискиных выпадов, он нервы трепать умеет. А то, ишь, жена у него плохая, а любовница хорошая! Легко быть хорошей, когда никаких забот и хлопот, знай себе фланируй по квартире в рюшах. А попробовала бы она поработать как ломовая лошадь, да еще потом дома опять к станку: белье погладь, в квартире убери, еду приготовь, уроки проверь.
Да, согласна, она, Тома, иногда была не права: иной раз не смогла сдержать эмоции, приходила с работы с кислым лицом. Но ведь не от хорошей жизни она стала такой. Муж, когда он еще был мужем, мог бы быть внимательнее, помогать, заботиться, оградить от неприятностей, и тогда бы она была довольной. Что ему стоило давать ей свою машину? Ну хоть иногда. А то только и слышно было: ты такая нетерпимая, как такой можно быть? Сам бы пересел на метро, тогда узнал бы как.
Ко всему прочему, отправкой Дениса к отцу она решит еще одну задачу, над которой давно ломает голову, – как, не привлекая к себе внимания, проникнуть на вражескую территорию, в квартиру Сазоновой?
Бывает так, что вокруг много народу, даже слишком много – и дома, и на улице, так, что невозможно уединиться, и при этом ощущаешь одиночество. Близкие не понимают, друзья все вдруг оказываются поглощенными своими делами и не получается даже телефонного разговора. Закрадывается мысль, что и нет никаких друзей, потому что им нет до тебя дела, а есть приятели – люди для чашки чая. Именно так чувствовала себя Томила. Ей казалось, что она никому не нужна и не интересна, в то время, когда ей очень требовалось общение. Не найдя понимания в реальном мире, Тома отправилась на его поиски в мир виртуальный. Начала она с социальных сетей.
С одноклассниками общаться совершенно не хотелось. Ни с кем из них в школьные годы Томила не дружила, поддерживала приятельские отношения, которые были скорее прохладными, чем теплыми. Поэтому надеяться на то, что завяжется дружба, теперь не стоило. Тома стала заглядывать на страницы бывших одноклассников из любопытства, чтобы узнать, кто кем стал и как устроился в жизни. Что бы ни говорили, а социальные сети – очень удобная вещь. Можно справиться о жизни своих знакомых инкогнито, не обнаруживая своего интереса к ним. Сделать это быстро, без вымученного телефонного звонка и разговора ни о чем с брошенными невзначай главными вопросами. Не нужно потом объяснять свой звонок внезапно нахлынувшей ностальгией и желанием поздравить с Новым годом. И никто не спросит: «Почему ты вдруг обо мне вспомнила?» И не придется в ответ говорить, что просто от того, что настроение хорошее. В «Одноклассниках» были почти все ее одноклассники. Замелькали знакомые лица, в памяти стали возникать картины из прошлого. Вот первый красавец школы – бас-гитарист из школьного ансамбля Васька Мухин. По нему вздыхали все девчонки, а Томила со своей заниженной самооценкой не смела о нем даже и мечтать. Теперешний Мухин представлял собой упитанного мужчину с малоприятным лицом любителя алкоголя. Судя по фотографиям, он был женат и имел двух дочерей, но по-прежнему пользовался популярностью – его стена пестрела надписями от подруг. «И что они в нем нашли? – удивилась Тома. – И что я в нем тогда нашла? Спасибо, Господи, что отвел». Ей стало интересно, как сейчас выглядит Лена Мальцева, признанная королева красоты класса. За ней бегали все мальчишки и она победила в районном конкурсе «Мисс улыбка». Тома набрала в поисковике ее имя и уже через минуту листала фотографии Лены. В нынешней Лене признать красавицу уже было сложно. А вот совсем не популярная девочка Рита выглядела привлекательно, даже лучше, чем в шестнадцать лет: лицо, фигурка – все в порядке. Отличница Катя Воробьева смотрелась так себе, но она и раньше красотой не блистала. Судя по тому, что Катя указала место работы, она им очень гордилась – администратор магазина «Одуванчик». Тома не считала свою работу великим достижением, и если не стеснялась ее, то уж точно не хвасталась, ибо, как она рассудила, хвастаться там нечем. Она не указывала в своем профиле никаких подробностей, написала только свое имя и выбрала самую удачную фотографию семилетней давности, на которой выглядела счастливой.
Пересмотрев всех своих знакомых, Томила осталась довольна – завидовать было некому. В полном удовлетворении она хотела уже покинуть сайт, как вспомнила еще про одного человека.
Когда Томе было двенадцать лет, среди ее сверстников была популярна переписка. Нет, не электронная, поскольку тогда мало кто знал о существовании Интернета и электронной почты, а домашние компьютеры были редкостью. Писали друг другу письма на бумаге, запечатывали их в конверты, которые опускали в почтовые ящики, развешенные по городу. В их двор на лето к бабушке приехала Ксюша из Самары, мокнуть под дождем и ходить по музеям. В ее Самаре лето было куда теплее, но все равно девочка очень радовалась поездке в Северную столицу и с блестящими глазами гуляла по городу, а вечером местной детворе взахлеб рассказывала, как много она увидела за день. Они с Томой не то чтобы очень подружились, но часто гуляли вместе. В конце лета Ксюша оставила свой адрес для переписки. Тома ревностно заметила, что Ксюшин адрес записывает не только она, но и еще две девочки из их дворовой компании.
Сначала это были коротенькие записки вроде: «Привет! Как у тебя дела? Какая у вас погода? У нас погода хорошая, только вчера шел дождь. Шлю тебе календарик с цирком и вырезку из журнала. Все, пока! Пиши! Жду ответа, как соловей лета!» Самым ценным в таких письмах были вложенные в конверт календарики. Вырезки ценились меньше, вернее, не ценились совсем, за исключением случаев, когда они представляли собой нечто очень интересное. Томиле было недостаточно написать только про погоду, она разворачивала ответ на формальный вопрос «как дела» на три листа. В них были размышления и переживания обо всем том, чем поделиться, кроме бумаги, было не с кем. И не потому, что Ксюша стала для нее задушевной подругой. Томе казалось, что Ксюша умеет слушать – читает ее письма и отвечает на них. Пусть коротко, как умеет, незначительными фразами о погоде, но все же отвечает. Положа руку на сердце, Томе больше нужно было написать письмо, чем получить на него ответ. Писала она часто – каждую неделю. Ждать письма было приятным занятием. Каждый раз, возвращаясь из школы, она проверяла почтовый ящик и радовалась, когда среди газет находила конвертик, подписанный аккуратным почерком Ксюши. Тома торопливо поднималась на свой четвертый этаж, быстро сбрасывала обувь и верхнюю одежду, спеша уединиться, чтобы никто не помешал вскрыть конверт, чтобы получить удовольствие от извлечения из него исписанного тетрадного листочка и отыскать календарик с цирком. Читая письмо, она представляла, что напишет в ответ, подробно, на три листа распишет, как у нее дела. Хотелось сразу же взяться за ручку и писать. Тома так и поступала и уже вечером шла к дому на углу, где висел почтовый ящик. Ее пальчики опускали в щель толстый конверт, при этом Тома, оглянувшись, шепотом приговаривала: «Лети быстрее, найди адресата точнее». Отправление письма тоже было своего рода удовольствием, и чтобы ощутить его наиболее полно, в процесс не должны были вмешиваться посторонние – ни домашние, оказавшиеся рядом во время запечатывания конверта, ни случайные прохожие на улице возле ящика.
Переписка с Ксюшей продолжалась около двух лет, потом постепенно стала угасать и прекратилась совсем. За это время Томила успела рассказать обо всем: о непростых отношениях в семье и в школе, о своих мечтах и девичьих тайнах.
Ксюшу Тома видела всего два лета. Потом ее бабушка умерла, и девочка больше никогда к ним в город не приезжала. Она запомнила Ксюшу худенькой, с двумя рыжими косичками, одетую всегда в аккуратные платьица. Какой она стала теперь, Тому не особо интересовало, но она все равно стала ее искать. Набрала в строке поиска «Ксения Логунова, Самара». Такая нашлась одна, только «Логунова» стояло в скобках, Ксюша стала Морозовой. Замуж вышла – заключила Томила. Открыв ее страницу, она сразу нашла подтверждение своим домыслам – статус Ксении был обозначен как «замужем». Ксюша была по-прежнему худышкой, только уже без кос. Немного фотографий, немного друзей и все женского пола, информации минимум – Ксюша, как и раньше, откровенностью не отличалась. Ксюша, безобидная Ксюша, доверенное лицо ее детства. Она не была потенциальной соперницей в эстафете жизни, в отличие от одноклассников,
