справились бы.
— Не знаю… — Она прикусила губу. — Но вы же это не сделали.
— Да, не сделал. Но когда вернулся к себе, горько пожалел. Какого черта! — твердил я. Что ты хочешь доказать, Станиэл? Только руку протяни, а я отказался, и, может, больше никогда это не будет так просто.
— Но я…
— Барбара, я человек не очень приятный. Мне следовало бы вас утешить, а я расстраиваю. Но тогда получалось, что мне нужно лишь одно. Никаких чувств, никаких моральных обязательств. Только эта простейшая, древняя, как мир, жажда. Потом сделать ручкой и удалиться. Благодарю, мадам.
Бросив на него вымученный взгляд, она едва слышно произнесла:
— Наверно… может, я и не стою большего.
— Вы стоите намного большего… поэтому я и ушел.
С опущенными глазами, поникшая и печальная, она повторила:
— Немного я стою!
— Не будьте идиоткой! — рявкнул он.
Молча взглянув на него, Барбара кивнула, словно соглашаясь с собственными мыслями.
— Влечение — да, это я чувствовала. Само по себе оно означает немногое. Но, наверно, для людей это единственная исходная точка. Мне это льстит, Пол. Приятно, что вы хотите меня. Сейчас мне необходима такая уверенность. Довольно долго я чувствовала себя потаскушкой. Не нравлюсь себе.
— Мне вы нравитесь.
— Именно это мне хотелось услышать. Вы мне тоже нравитесь. Казалось бы, достаточно, чтобы я сказала — хорошо, утолим нашу жажду. Кому до этого дело? Но я не умею жить так… рассудочно.
— Но я ведь и не жду от вас этого. Боже мой, Барбара, я только… Засмеявшись, она отвернулась.
— Вы не хотите себя связывать, а я, наверно, не могу обходиться без постели. Разумное основание? Думаете, это мне нужно? Жалкие отношения. Вроде торговой сделки, возможно, не совсем честной. Но не будьте слишком пессимистичны, Пол. Может быть, когда отношения кончатся, вы не сделаете ручкой, и мы всласть наговоримся, чтобы расставание было достаточно впечатляющим и драматичным.
— Почему вы так безжалостны к себе?
— Потому что я обыкновенная, противная баба. А сейчас посидите и подождите, пока все во мне уляжется.
Натянув шапочку, она так стремительно кинулась в воду, что это было похоже на бегство. Плавала быстро, резко разворачиваясь у бортиков. На востоке сверкали молнии, разрывая темные грозовые тучи.
Выйдя из воды, задыхаясь, повалилась в шезлонг, откинув голову и закрыв глаза. Туго обтянутое желтым купальником тело упруго вздымалось в ритме учащенного дыханья.
— А теперь… скажите… вы узнали… что-то новое?
— Пожалуй, уже знаю, кто ее убил.
Выпрямившись, широко раскрыв изумленные глаза, она на секунду остановила дыхание. Пока он рассказывал о своих предположениях, их проверке, выводах, у нее было достаточно времени, чтобы освободиться от томительного напряжения. Барбара сидела наклонясь — локти на коленях — и, повернув к нему голову, слушала как загипнотизированная.
— Того мужчину тоже?
— Не знаю. Наверно.
— Но не ради денег.
— Думаю, что деньги взяла, но это не главное. Она воображает… что их следовало убить. Джеса Гейбла нужно было убить потому, что он подозревал ее. Она очень хитрая и ловкая.
— Пол, но что нам теперь делать?
— Результаты вскрытия заставят шерифа задуматься. Но у меня нет ни одной конкретной зацепки. Доктор Нил допускает такую возможность, но я не думаю, что хоть кто-нибудь из живущих здесь и знающих ее способен подозревать девушку. Это такое… большое, веселое, здоровое дитя. И Сэм Кимбер не в состоянии поверить. Не знаю, что теперь предпринять. Поищу деньги. Попробую устроить ловушку — точно пока не представляю. Она опасна. Я понимаю, стоит мне опять ее увидеть, начну во всем сомневаться. А это ее делает еще опаснее.
— По письмам Лу чувствуется, что она замечала в Энджи Пауэлл что-то странное, ощущала при ней беспокойство, опасность.
— И у меня такое чувство. Барбара нахмурилась.
— Мистер Кимбер ведь хочет добраться до истины, правда?
— Что вы имеете в виду?
— Он сумеет ее обмануть, чтобы проверить вашу догадку? Если она убила мою сестру за ее связь с Сэмом, что она сделает, если он объявит, что я остаюсь здесь и стану его любовницей?
— Барбара, вы не смеете так рисковать!
— Какой же тут риск? Лу и этот мистер Гейбл не подозревали, что она их убьет. А я знаю, что она может попытаться разделаться со мной.
— Мне это не нравится.
— Но вы ведь будете под рукой, сумеете ей помешать. Как иначе вы докажете ее преступления? Что можно сделать?
— Лучше бы роль следующей жертвы досталась мне.
— Как? Луэлл и мистер Гейбл были друзьями Сэма Кимбера. Вы — нет. Зачем ей волноваться из-за того, как поступаете вы?
— Все равно я против.
— Пол, вы обещали позволить мне помогать вам.
— Я имел в виду не такую помощь.
— Давайте посоветуемся с мистером Кимбером.
— Нужно подумать, Барбара.
Вдали прогремели раскаты грома, и, оглянувшись, они увидели, что с востока на них катится тяжелая завеса дождя. Они ринулись под трехстенный навес за бассейном, и, пока бежали, их уже настигли крупные капли. Порывы ветра заносили струи дождя под навес, загнав их в угол, где громоздились шезлонги. Стало прохладно, стемнело, казалось, стук дождя по крыше отгородил их от всего мира.
— Если мистер Кимбер согласится, не мешайте, я попробую, — прокричала Барбара.
— Если согласится и если вы обещаете делать только то, что я вам скажу.
— Обещаю.
— Я боюсь за вас.
— Я буду очень осторожна, Пол. По-настоящему, действительно осторожна.
Глава 11
Станиэл и Барбара Лоример подъехали к зданию Кимбера утром в половине восьмого. Личный вход, как Сэм и обещал, был открыт. Станиэл запарковал машину подальше от здания, чтобы Энджи не обратила на нее внимания. Кимбер говорил, что она часто приходит на службу раньше восьми.
Сэм встретил их в халате и шлепанцах.
— Доброе утро. Ничего не поделаешь, но чувствую себя по-дурацки. Что, по-вашему, она сделает? Вытащит нож?
— Думаю, она будет действовать как до этого. Полагаю, она назначила встречу с Джесом, и у нее было свидание с Луэлл. Возможно, станет еще осторожнее, но действовать, скорее всего, будет так, как раньше. Барбаре придется ждать, где ей назначит Энджи, а я буду рядом для страховки.
Глаза у Сэма были красные, он осунулся и казался очень усталым.
