– Ой, мама, – рассмеялась Ирина, прошла в комнату и опустилась в кресло напротив. – Не спрашивай!
– Что, никак дед Иван из тридцать пятой квартиры тебе встретился? Как раз мусор выносил, а тут – ты…
– Да нет же, мама. Никакого деда Ивана я не встретила. Встретила нечто совсем необъяснимое и загадочное…
– Вот как? – заинтересовалась Римма Михайловна. – А почему в среднем роде, если это мужчина?
– Да потому что мужчина такой. В среднем роде, правильно ты выразилась… Господи, если б ты видела! Такое пальто на нем дурацкое, волосы длинные, взгляд – отсутствующий. Знаешь, если вокруг него высадить огород, ни одна ворона близко не подлетит…
– Ну что же ты так, Ирочка, по одежке, – Римма Михайловна слегка нахмурила брови и снова взялась за вязание.
– Да не в этом дело, мама. Просто он весь странный… Несуразный какой-то, знаешь. Как будто с Луны свалился, и не понял. Музыкант…
– Музыкант? – брови матери снова поползли вверх. – Так ты разговаривала с ним все-таки?
– Разговаривала, – буркнула Ирина и опустила глаза.
– И что ж ты ему сказала?
– А то и сказала, что замуж за него хочу выйти.
– Так и сказала?
– Так и сказала…
– А он?
– А он говорит, что музыкант…
– Музыкант?
– Я же говорю, мама, он странный какой-то был. Другой на его месте послал бы подальше, или как шутку воспринял, а он серьезно так ответил – знаете, я музыкант… Как будто это имеет какое-то значение.
– Да, – после длительной паузы протянула задумчиво Римма Михайловна. – Вот ведь характер у тебя! Вся в отца… Тот такой же был. Скажет – сделаю, значит, сделает… Упрямство это его глупое ни к чему хорошему не привело. Так что не знаю, дочка, на беду или на счастье…
– Да перестань, мама. Я просто разозлилась. Ты же видела, в каком я состоянии была…
– Видела.
– Глупо получилось, – вздохнула Ирина, в первый раз почувствовав неловкость перед человеком, который оказался невольной жертвой ее плохого настроения. – Неудобно как-то. Хоть он и странный, а все-таки… Даже жалко его немного.
Она поднялась с кресла, подошла к окну. С востока надвигался туман, заполонив уже собою целый край неба. Осколки облаков сбились в кучу, запаниковали, затосковали о своем одиночестве.
Во дворе было пусто. Ей показалось, что знакомый силуэт-парус мелькнул где-то вдали и тотчас скрылся, бесстрашно ступив в полосу зыбкого тумана.
– Корабль уплыл в южные моря, – задумчиво и тихо констатировала Ирина. – Мама, скажи, ну почему я такая чокнутая?
– Ну что ты, Ирочка! Ты просто импульсивная, как отец. Твои поступки часто бывают не обдуманными, но… Это говорит о темпераменте, а вовсе не об умственных способностях…
Римма Михайловна говорила что-то еще. Ирина почти не слушала мать, сосредоточившись на своих мыслях, погрузившись в себя так глубоко, как погружается небо – в туман.
«Нужно что-то делать. Нужно решиться, нужно сделать шаг, иначе это не кончится – никогда. Но, боже, остаться одной, совсем одной, в двадцать восемь лет, когда уже так трудно начинать жизнь сначала… Если бы только я знала, что люблю его. Если бы я чувствовала, что люблю, все остальное было бы не важно. В конце концов, говорят ведь, что любовь прощает все. А здесь… Здесь нет никакой любви, совсем не осталось. Привычка, простая привычка, уже давно. Любовь прошла, ускользнула как-то внезапно, а вот от привычки – так трудно избавиться… И в самом деле, как же я буду – без него? Как же я смогу? Шесть лет вместе – это не шутка…»
Ирина давно уже задумывалась о том, что ее отношения с Андреем должны прийти к какому-то финалу. Начинавшийся так бурно шесть лет назад роман теперь уже нельзя было назвать романом. Этот высокий и симпатичный кареглазый брюнет давно уже стал всего лишь декорацией в ее жизни, но не самой жизнью, как это было раньше. Но сила привычки оказалась феноменальной: за последние три года она уже несколько раз пыталась разорвать отношения. Поставить точку, раз и навсегда… И ничего не получалось.
Уже на третий день разлуки она начинала тосковать. Поглядывала искоса на телефон, ожидая звонка… Телефон звонил, и все начиналось сначала. Несколько дней почти первозданной нежности, потом – полоса серых будней и снова – очередной скандал и неотступные мысли о том, что пора бы поставить точку… «Не жена, не подруга», – крутилась в голове фраза из какой-то песенки. Ирина не помнила мотива, не помнила исполнителя, только эти несколько слов иногда преследовали ее так неотступно, что она приходила в ярость. Глупо, в самом деле – ведь никогда она не считала замужество целью своей жизни, и никогда не обижалась на Андрея за то, что и он не торопится с предложением руки и сердца. Никогда не мучилась завистью, увидев обручальное колечко на пальце очередной бывшей одноклассницы или просто знакомой. Всегда думала – успеет еще… Тогда почему же?…
Последний скандал между ними произошел полчаса назад по телефону. Мирная беседа постепенно переросла во взаимный поток оскорблений, и Ирина вдруг прокричала не своим голосом:
«Я устала, ты понимаешь?! Устала от всего этого! Я хочу жить нормальной человеческой жизнью, хочу
