собой. Не зря тетя Лера и ее подруги считают их похожими. Особенно Оксане понравилась то, что Айседора бросила школу потому, что считала ее совершенно не нужной и бесполезной. Оксана тоже не любила школу. В ней было скучно, там никто не видел ее уникальность, напротив, считали ее самой обыкновенной, средненькой ученицей. Душа Оксаны протестовала: как это так? Почему кого-то хвалят, а ее нет? Ведь она самая-самая! Ну и что, что ошибки в диктанте и задача не решена. Разве это самое важное в жизни? Она сама по себе лучшая, только потому, что она такой родилась!
Уроки в школе утомляли, они порой длились бесконечно. Хотелось встать из-за парты и уйти гулять. Невыносимо, просто невыносимо сидеть на одном месте пятый час подряд. И главное, ради чего? Оксана не понимала, зачем ей эта физика с алгеброй и литературой. Читать она любила, но только то, что ей самой нравилось, а не то, что изучали по программе. Физику она не понимала, история казалась мрачной, биологию вела злобная, противная учительница, и поэтому ее предмет вызывал отвращение.
– Учеба, как и все, должно приносить удовольствие, и тогда от нее будет толк, – говорила она тете Лере, оправдывая свои тройки. – Дункан, между прочим, разработала систему обучения, которая не требовала изнурительной подготовки. Она сама признавалась, что не способна на это.
Тетя с ней соглашалась, она всегда соглашалась с племянницей и никогда ее не ругала.
Основной пик увлечения Айседорой пришелся на четырнадцать лет. Оксана делала такую же прическу, носила тунику и красный шарф; дома ходила босиком, хоть ей это и не нравилось. Оксане непременно нужно было, чтобы ее уникальность заметили окружающие. Шарф она не снимала никогда, даже на уроках. Учителям это не нравилось, особенно злилась биологичка, но девочке удалось отстоять свое право на самовыражение. «Хоть пиво в раздевалке не пьет», – философски заметила завуч и велела оставить ее в покое. Для Оксаны официальное разрешение носить шарф сыграло злую шутку – раньше она была героиней школы и гонения привлекали внимание к ее персоне, а когда конфликт был исчерпан, ажиотаж пропал. Нужно было как-то поддерживать марку, и она стала вести себя вызывающе: могла выйти из класса посреди урока или рассмеяться вслух, сидеть на стуле с ногами, задавать неприличные вопросы учителям. Ей очень хотелось внимания, и она его получала, но опять ненадолго. Для того чтобы постоянно выделяться из толпы, одного только нарушения дисциплины оказалось недостаточно. Оксана это вскоре поняла. Она захотела иметь не только внешнее сходство с танцовщицей, но и внутреннее, и для этого Оксана пыталась копировать ее характер. Выходило плохо. Свой характер уже был, и меняться он не желал. К тому же это оказалось очень неудобно – перестроиться внутренне. Она хотела, как и Дункан, создать что-то свое. Это должно было быть чем-то прекрасным и не требующим особого труда. Школа танцев отпадала, а ничего другого на ум не приходило. Впрочем, времени подумать еще хватало – до окончания школы оставалось три года.
С возрастом желание подражать пропало, а вот стать яркой личностью, как Айседора, укоренилось еще больше. Подошла пора определяться с профессией. Мама, как обычно, в этом не участвовала – она переживала очередной роман с турком. Зато активизировались тетушки. Они болели за нее, как за родную дочь. Хлопотали по поводу подготовительных курсов, нанимали репетиторов, да только все напрасно – Оксана не собиралась поступать никуда. Она на троечки окончила школу, в причудливом белом платье с красным газовым шарфом отгуляла выпускной и погрузилась в безделье.
– Хочу на Кипр! – капризно сложила она губки в ответ на напоминание о вступительных экзаменах.
Добродушная тетя Лера согласилась – девочка устала, ей нужно отдохнуть. Тетя Рита настаивала на поступлении в институт. Сторговались на вечернем обучении и поездке в Хорватию. Как ей завидовала Настя! Той приходилось работать, чтобы насобирать на подготовительные курсы. «Вот ненормальная, – думала о ней Оксана, – дался ей этот институт!»
Загорелая и веселая, она вернулась с Адриатики, ни о каких экзаменах и думать не желала. Оксана надеялась, что тетки от нее отстанут, но те жужжали, как пчелы. Пришлось подавать документы, как и обещала. Она принесла свой троечный аттестат в университет на журналистику, где ей сразу сказали, что шансов поступить крайне мало, но ее это ничуть не опечалило. Оксана сдавала экзамены, не особо беспокоясь о результате – к ним она не готовилась. Получив все тройки, она, конечно же, не прошла по конкурсу. С такими результатами даже в Северо-Западный заочный институт, где был самый низкий проходной балл, не взяли. Проворная тетя Маша все устроила. Она нашла, куда пристроить чадо – в областной педагогический, на факультет коррекционной педагогики. Только за учебу нужно было платить, но и тут тетушки не подвели, сбросились ради будущего единственной племянницы.
Всю осень и начало зимы ходила Оксана на лекции. Коррекционная педагогика отнюдь не была ее мечтой, но бросить учебу было бы свинством. Впрочем, после первой сессии ее отчислили за неуспеваемость. Тетушки угомонились – они сделали все, что было в их силах, но учиться за племянницу не могли. Они вообще прекратили ее опекать, но деньги давать продолжали – не чужая ведь. Только тетя Лера иногда вздыхала:
– Кем же ты будешь, Оксанушка?
– Я буду звездой, – серьезно ответила та.
– Да разве ж это профессия?
– Это единственная профессия, достойная меня. Ты же сама мне все время говорила, что я лучшая и избранная, сама сравнивала меня с Айседорой Дункан и уверяла, что меня ждет большой успех.
– Да, да, да. Я так говорила, – подтвердила она. И уже совсем тихо добавила: – Видимо, я ошибалась, деточка.
Следующие полгода после отчисления из института Оксана «искала себя», а потом с таким же успехом «искала работу». Ничего ей не нравилось, ни к чему не лежала ее тонкая душа, хотелось чего-то творческого, воздушного, звездного. Работать бы в рекламе престижных курортов, улыбаясь с плакатов с коктейлем под пальмой. Или можно вести на радио популярную передачу, вещая томным голосом о том о сем. Но, увы, это недостижимо.
Однажды от скуки Оксана забрела на психологический тренинг. Его вела энергичная дама, она говорила много и убедительно, по сути, повторяя одно и то же разными словами. Оксане тренинг понравился, особенно ощущение собственной значимости, которая появлялась во время него и сохранялась несколько часов после его окончания. Ей захотелось прийти туда вновь, благо их была целая программа. Она пристрастилась к тренингам, как курильщик к сигаретам. Денег потратила целую прорву, но она их не считала. Когда занятия прекратились, пришло понимание, что толку от них никакого, сплошная говорильня.
Вот где люди деньги зарабатывают, с завистью думала она о ведущих тренингов. А ведь и делать ничего особого не надо – болтай без умолку обо всем подряд, как акын. В двадцать пять лет Оксана Прохоренко уже захотела личный автомобиль, шубку и прочие недоступные ей удовольствия. Тетушки продолжали подбрасывать деньги, но их уже не хватало. Порадовала мама: после очередного развода она получила в качестве отступных квартиру. Квартирка была не особо большой, но в неплохом доме и, что немало важно, располагалась в Петербурге. Они с Оксаной решили продать новгородскую квартиру и за счет вырученных средств улучшить жилищные условия. Так появилась трехкомнатная квартира на Енотаевской улице, где Оксана устроила себе салон. К тому времени Тамара Васильевна уехала к очередному поклоннику в Турцию, что поспособствовало Оксане начать свою деятельность по проведению домашних семинаров и консультаций.
Однажды, гуляя между стеллажей в книжном магазине, Оксана обратила внимание на то, что на самых заметных местах выставлены книги эзотерического и психологического содержания. Обложки пестрели названиями: «Жизнь с успехом», «Танец с мечтой», «Подари себе звездопад», «Магия желаний»… Она полистала одну книгу, другую, третью.
Ее озарило! Вот оно! Люди хотят получить чудо.
«Я тоже добьюсь успеха!» – твердо решила она. Упрямства ей было не занимать, как и уверенности в себе. Упрямство было качеством врожденным, а уверенность в себе наживным – постоянная похвала, которую она слышала с детства, сделала свое дело.
Оксана решила, что лучше всего взяться за разработанное модное направление и добавить в него что- нибудь свое. В то время город охватила волна течения фэн-шуй. Люди хотели верить в сказку и охотно принимали все нехитрые постулаты китайской мудрости. Она переворошила гору литературы подобной направленности, также пригодились навыки, полученные на многочисленных тренингах – не их содержание, а форма подачи информации. Вскоре Оксана почувствовала, что у нее сложилась целая система
