приведут сюда. Я велела охране разрешить Сэму вывезти ящик, но не давать машину. Перед самым его отъездом появились двое мужчин, которые уже приезжали к Карлосу, – его старые друзья еще по Гаване. Во время приездов они долго беседовали с Карлосом о политике и деньгах. Когда они узнали, что у Карлоса удар, то очень встревожились. Я отвела их в его спальню и объяснила, как с ним беседовать. Он мог глазами говорить «да» и «нет», а если держать его руку, мог написать простые слова. Я хотела остаться, но они вытолкали меня из спальни и заперли дверь. Наступил вечер, а они еще не выходили из спальни Карлоса. Сэм испугался, что теперь командовать в доме будут они и не дадут ему вывезти золотые фигурки. Он ушел из дома и попросил меня сказать, если они спросят, что он уплыл. Сэм боялся, что они будут искать его.
Те люди долго просидели в спальне Карлоса. Потом они подробно расспросили меня о том, что сказал доктор. Большую часть следующего дня они опять провели с ним. Беседовать сейчас с Карлосом очень трудно – на это уходит много времени. А может, он просто не захотел им ничего рассказывать. Я подслушивала у двери и, оттуда доносились ужасные звуки, которые издавал Карлос, будучи рассерженным или испуганным. Узнав, что я могу открывать сейф, они заставили меня его открыть. Но я еще раньше спрятала ключи и чековую книжку мексиканского банка. Они или не знали о мексиканском счете, или им было на него наплевать. Эти типы забрали книжки швейцарских банков. Они что-то сказали Карлосу, и из его здорового глаза потекли слезы. Еще они забрали коллекцию нефрита и монет. Потом спросили меня о Сэме. Один хорошо говорил по-английски, как Карлос. Они сказали, что Ментерес совершил большую глупость и что Сэм – большой дурак, раз согласился помочь ему. Они пообещали рассказать обо всем друзьям и родственникам людей с яхты, чтобы не пострадали невинные люди. Еще добавили, что было бы хорошо передать Сэма им, и тогда безопасности многих кубинцев, живущих в Мексике, не будет угрожать политическое давление. Они попросили меня рассказать все о Сэме. Сказали, что, если власти схватят его с золотом и он расскажет, где его взял, придется расторгнуть много официальных и неофициальных сделок, а пресса сможет повлиять на подкупленных официальных лиц и заставить их отобрать визы у многих кубинцев, мирно живущих в Мексике.
Мы договорились, что я буду вести хозяйство, а они оставят мне деньги. Они обещали перевести в банк Кульякана деньги на ведение хозяйства и мое жалованье. Они пообещали после смерти Карлоса прислать людей продать дом, распустить прислугу и поместить миссис Ментерес в клинику. И пообещали платить мне премии за то, чтобы я вела себя тихо. Никаких вечеринок и гостей, как раньше.
Оставили адрес в Мехико, куда писал, если что-нибудь случится. Я рассказала им все, что знала про Сэма, как он собирался продать фигурки Томберлину. Еще я сказала им, что о нем кое-что может быть известно деревенской шлюхе, которую зовут Фелиция Наварро. Они уехали. Через несколько недель я... да, я подумала о Гейбе и послала за ним. Он здесь живет уже три недели. Вчера принесли эту записку, и я хотела выяснить, что мне хочет сообщить Сэм. – Альма Хичин говорила хриплым голосом, качая из стороны в сторону головой. – Пожалуйста, сделайте что-нибудь, – едва слышно взмолилась она. – Мне очень неудобно.
На голубой блузе, прилипшей к телу, темнели пятна пота. Я подошел к ней и опустил веревку фута на три. Альма сделала несколько круговых движений плечами.
– Я вам все рассказала! Все! Может, я выгляжу, не очень хорошо. Тут я ничего не могу поделать. Но я знаю только одно: в этом мире никто о тебе не позаботится, кроме тебя самой.
– Они прислали вам деньги? – поинтересовался я.
– Один раз. Наверное, чеки приходят раз в месяц. Только денег оказалось меньше, чем они обещали.
– Как их зовут?
– Они не говорили, но я знаю. Луис и Томас. Приехали они на белом «понтиаке» с откидным верхом. Большие солнцезащитные очки, одежда, как у отдыхающих. Очень крутые ребята. Но когда они раньше приезжали к Карлосу, то разговаривали очень почтительно.
– Знаете имена людей с яхты?
– Только самого старшего, которого Кал приводил в дом. Сеньор Минерос. Имени не знаю.
– Где живет Томберлин?
– У него много особняков. Я была только в одном, в Кобблстоун Маунтин. Я не против веселья, но там они развлекаются слишком круто. В тот уик-энд там было полно молодых людей, многих из которых я знаю. Если бы вы видели, что там творилось! Нельзя и шагу было ступить, чтобы не наткнуться на пьяных и накурившихся травки. Я быстро ушла. – Она взглянула на меня, вложив в свой взгляд столько негодования по поводу этих молодых людей – эдакая маленькая праведница, обратившаяся ко мне за моральной поддержкой.
– Сколько вам лет. Альма?
– Двадцать четыре.
Hope пришлось долго ждать. Я смотрел на очаровательную и слегка запачканную блондинку. Интересно, что бы я с ней сделал, если бы у меня было право ее судить?
Она прояснила мне, что так озадачило меня в Сэме Таггарте, когда он появился. За то короткое время, которое мы провели вместе, я понял, что нам уже не вернуть былой дружбы. Он совершил слишком далекое и слишком долгое путешествие. Обычное плавание на яхте завело Сэма уж больно далеко. Под конец Сэм пытался вернуться, но, наверное, сам знал, что у него ничего не получится. Какое-то время он смог бы притворяться, но то убийство навсегда бы осталось с ним. И Нора не успокоилась бы до тех пор, пока не выяснила причину его странной отчужденности.
Маленькая Альма Хичин с глазами цвета лаванды, стройной девичьей фигуркой и неуемной похотливостью никогда не изменит свою жизнь. Она будет до конца своих дней гоняться за деньгами и развлечениями.
– Почему вы молчите? – нервно спросила девчонка. Внезапно я подумал, что будет как-то неудобно просто взять да развязать ее.
– Пытаюсь повременить с решением. Мне оно не очень нравится.
– Что вы хотите этим сказать?
– Ну рыцарство и все такое... – Я пожал плечами. – Когда девушка... так красива, как вы, это кажется бессмыслицей! Говоря по правде, я в таких делах дилетант. Мне еще не доводилось убивать женщин.
– Убивать! – Уголки ее губ резко опустились, глаза выкатились из орбит.
– Дорогая, я же вас предупреждал, что не могу ничего обещать.
– Но ведь я вам все рассказала! Клянусь Богом! Вы что это, серьезно? Послушайте, я сделаю все, что вы велите. У вас будут кошмарные неприятности. Меня будут искать.
Я показал большим пальцем через плечо.
– В тех зарослях искать никто не станет. Похоже, я делаю вам только хуже, откладывая с этим. Я все равно должен это сделать! Но мне так не хочется.
– Это что, злая шутка? – Альма попыталась улыбнуться.
– Как бы я хотел, чтобы это было шуткой. Я постараюсь, чтобы вы не мучились, – пообещал я.
– Но я же ничего не сделала!
– Я должен выполнить приказ. Я мрачно смотрел на девчонку. Сейчас ее лицо превратилось в безобразную маску.
– Подождите минуту! – тонким голоском взмолилась она. – Я получу те деньги. Идемте со мной. Я проведу вас в дом, вы сможете быть со мной каждую минуту. Вместе поедем за деньгами. Разделим их поровну. Нет, вы можете забрать все!
– Покричите, если хотите. Это может немного помочь. От этого ничего не изменится, но вам может помочь.
Изо рта Альмы пошли пузыри, она совсем потеряла контроль над своим голосом.
– Но вы меня даже не знаете! У вас нет никаких причин. Пожалуйста! Я могу спрятаться здесь, а вы скажете, что убили меня. Потом я уеду, куда прикажете. Я могу дождаться вас. Пожалуйста! Я буду принадлежать вам! Только не убивайте меня!
Она кидалась из стороны в сторону, дергая веревку и всхлипывая от страха.
Я подтянул веревку и заставил ее подняться на цыпочки. Мне опять захотелось расхохотаться. Мелодрама вызвала у меня приступ стыда, но я тут же вспомнил, на что она уговорила Сэма, и решил
