говори: «Они ничего не понимают».
— Счастье, действительно, не в красоте, — пожал плечами Инго, — и это даже жалко, потому что ты чертовски мила. И «они» всё прекрасно понимают. Я тебе скажу, в чём дело. Только между нами.
— Ну и в чём? — Лиза уныло смотрела в тарелку. Пёстрый холмик салата венчала сметанная клякса.
— Ты принцесса.
— Я что, такая воображуля? Бузюзю! — возмутилась принцесса Радингленская.
— Что? — переспросил Инго.
— Бузюзю! — повторила Лиза. — Слово такое, дарю. Сама придумала. На все случаи жизни годится. А то все, как из инкубатора: «вау!», «ойес!», «супер-пупер!» — ехидно передразнила она.
— Ну вот, сама же говоришь, что все, как из инкубатора. А ты не такая, как все, и к тому же принцесса.
— Инго, но я никому-никому, честное слово…
— Это неважно. Ты просто совсем особенная. Честное слово. Я в этом немножко разбираюсь, — король всё-таки улыбнулся, но довольно грустно. — Это-то все и чувствуют.
— Это ты меня так утешаешь? — подозрительно уточнила Лиза.
— Совсем нет. Какое это утешение? Вот смотри. Ты — рыжая. Ты — со скрипкой. Ты — маленькая. А все они — одного среднего роста, одной средней масти, и скрипок у них нет. За что им тебя любить?
— Ой! Инго, ты что? Я не хочу так даже думать! — испугалась Лиза. — Они очень даже ничего себе!
— Да, и ещё как. По отдельности. А на дискотеке-то все вместе! Чувствуешь разницу? Нет, Лизка, пойми меня правильно, у них масса достоинств, которые нам с тобой и не снились, и они так же не виноваты в том, что они такие, как все, как и ты — в том, что ты особенная. Между прочим, достойно быть как все тоже очень и очень непросто. А у нас с тобой от рождения нет выбора. Ты посмотри лучше, кто тебя любит — не самые обычные люди, правда?
Лиза уставилась на круглое шоколадное пирожное и перебрала в памяти тех, кто, видимо, её любит. Среди них были гномы, сильфы, кошачий рыцарь Мурремурр, пара драконов и даже один оборотень, он же волшебник Филин. Да уж…
— Лизка, мне тоже часто хотелось быть просто мальчиком из простой семьи. Честное слово.
Лизе даже стыдно стало — с одной стороны, кому ещё жаловаться на глупые девчоночьи горести, как не родному брату, с другой — как вспомнишь, в какой совсем не дискотечной обстановке Инго хотел быть просто мальчиком из простой семьи… Именно из-за королевского происхождения Мутабор долгих двенадцать лет держал его в Чёрном Замке, опутанного душными злыми чарами. А был бы Инго просто мальчик — его бы и не похитили.
— Выбора у нас с тобой нет, вот в чём дело. — Продолжал Инго и отодвинул тарелку.
Лиза набрала в грудь воздуху, не зная, что отвечать, и тут очень вовремя зазвонил телефон.
— Лизочка? — послышался в трубке приторный голос. — Здравствуй, крошечка. Ты уже дома?
Южинская мама! Больше никто и никогда не называл Лизу Лизочкой.
— Лизочка, я попрошу Юлечку, чтобы она после праздника зашла к вам и занесла Наталье Борисовне денежку… Вы ведь будете дома?
Лиза наморщила лоб и вспомнила, о какой денежке идет речь: некоторое время назад с родителей собрали деньги на сегодняшнее мороженое и лимонад, видимо, потратили не всё, и теперь Бабушке — председателю родительского комитета, между прочим, — предстоит поделить остаток на всех и раздать.
— Да, конечно, будем, — вежливо ответила Лиза, сдерживая вздох. Ещё Южиной не хватало для полного счастья!
Лиза повесила трубку и обнаружила, что Инго смотрит на неё зеленющими своими глазами в точности так, как смотрел бы Филин, окажись он на месте брата. С кем поведёшься… Придется привыкать к тому, что некоторые люди знают про неё всё и ещё немножко больше.
— Посмотри лучше, что у меня теперь есть, — похвастался Инго и вытащил из кармана запаянный в пластик жёлтый кусочек картона. — Билет в Публичку. Самый настоящий. Спасибо Филину.
— Мало тебе Гарамондовой лавки. — Лиза повертела картонку в руках. На фотографии Инго был ещё встрепанней, чем в жизни. — Ой! Ты что — Иннокентий? Никогда бы не подумала…
— Лизка! — укорил её Инго. — Дедукция где? Отчество собственное помнишь, двоечница? Нашего папу, между прочим, тоже Инго звали!
— И правда… Только ты такой же Иннокентий, как я…
— Как ты — Лиллибет. В точности.
Звонок тенькнул в ту самую секунду, когда
Лиза откусила пирожное.
— Бабушка? — обрадовался Инго.
— Ум-хум-хум, — Лиза чуть не поперхнулась и замотала головой. — Нет, это так. Ты сиди, ешь, я быстро.
Ей почему-то ужасно не хотелось знакомить Юлю Южину с Инго.
— Я на минутку, — не поздоровавшись, сквозь зубы процедила Ю-Ю, — а то там «Влюблённая ведьма» начинается. Вот, мама просила передать твоей бабушке, — она бросила конверт на подзеркальник.
И вдруг на её лицо выползла голливудская улыбка.
— О, здравствуйте! — сладким голосом пропела Юлечка, и у Лизы заныли зубы. Ну что Инго в кухне не сиделось!
— Вы, наверно, Лизин брат? Вы приехали на каникулы? — Юлечкины подкрашенные глазки обшарили Инго с ног до головы. — Ой, вы так похожи! Очень приятно, меня зовут Юлия.
— Добрый вечер, — вежливо сказал Инго. — Иннокентий.
— А где вы учитесь? — Юлечка кокетливо поправила на плече чёрное в блестках дискотечное платье. — Стоп-стоп-стоп, я сама угадаю. У меня интуиция, как у настоящей ведьмы. О'кей… — Она побарабанила зелёными ногтями по сумочке. — Штаты? Скандинавия? Bay, неужели Англия? Супер-пупер!
— Всё мимо, — усмехнулся Инго, и Лизин волшебный слух возликовал. Сейчас он её сплавит, сейчас, сейчас! И Лиза побежала в Бабушкину комнату отнести конверт — а то ещё потеряется.
— Котёнок, — окликнул Инго, — уже поздновато, я схожу проводить Юлю и вернусь, я хотел Бабушку повидать. — Он принялся решительно надевать ботинки.
— О, спасибо, я живу совсем близко, — промурлыкала Юлечка, разглядывая мелочи на подзеркальнике. Помада… Перчатки… Ракушки какие-то… Ну у них и беспорядок! Ой, флакончик духов «Черная магия»… Интересно, чьи, неужели Сосискиной бабушки?! Она же старая и толстая… Взять, что ли? Нет, заметят.
В горстке ракушек блеснуло что-то серебряное. Юлечка сощурилась. Какая прелесть!
Стильный рыжий Иннокентий шнуровал ботинки, Лизка-Сосиска шебуршалась в комнате. Вот копуша!
Юлечка проворно схватила бубенчик и сунула в сумочку. Всё равно он никому не нужен.
— Прошу вас, — Инго пропустил Юлечку за дверь. — Лизка, я быстро, поставь пока ещё чайку, — добавил он вполголоса и подмигнул.
Лиза оторопело посмотрела на дверь. Вот это да! Вот это королевская воля! Ей бы Южину нипочем так не выставить!
Вернулся Инго действительно скоро, понёсся на кухню, налил себе чаю в самую большую чашку, сказал: «уф» и принялся строить бутерброд. Циннамонские пирожные предназначались Лизе и Бабушке, которая вот-вот должна была вернуться с экзамена у вечерников.
— Что скажешь? — поинтересовалась Лиза, успевшая переодеться в любимые оранжевые шорты и футболку с изображением мышки и надписью по-немецки «Моя правая задняя лапка просто прелесть» — подарок Бабушкиных студентов.
— Тебе поклон от Мурремурра, — сообщил Инго. — Несёт вечернюю вахту на улице. Может, завтра
