оставив пустые полки буфета и холодильника, а теперь вся компания должна поумирать с голоду. Однако Мими все еще отсутствовала, так что спросить было не с кого, и Ярдли поняла, что придется простить бабушке упущение и самой заняться решением продовольственной задачи.
Но что заставило Селину приехать? Ярдли и сама не могла понять, почему до сих пор так и не спросила об этом сестру.
Было слышно, как внизу открылась входная дверь. Сгорая от любопытства, она не могла удержаться от того, чтобы не подслушать. Поэтому приложила палец к губам и прошептала сигнал всех конспираторов «Шшшш…», затем ссадила малыша с коленей на постель и, проскользнув за дверь, затаилась на верхней площадке лестницы.
До слуха ее донесся голос Саймона, сильный и настоятельный.
— Простите, Селина, что пришлось разбудить вас. Но мне необходимо видеть Ярдли.
Наклонившись вперед, та увидела в дверном проеме его высокую, стройную фигуру, облаченную в джинсы, кожаную куртку нараспашку, под которой виднелась белая вязаная фуфайка, и грубые башмаки. Его волосы, вчера столь тщательно причесанные, сейчас в беспорядке падали на лоб.
Ярдли взглянула на свою бледно-голубую шелковую ночную рубашку и поняла, что она почти что голая.
— Она все еще в постели, — сказала Селина. — По воскресеньям люди обычно не торопятся вставать с первыми лучами солнца.
— В таком случае я подожду, пока она встанет.
Селина, не приглашая гостя войти, с видом явного огорчения проговорила:
— Простите, Саймон, она просила меня не принимать вас. Я сожалею, однако…
Но Саймон открыл дверь шире, сделал шаг вперед и взглянул наверх. Ярдли буквально окаменела, молясь, чтобы он ее не заметил. Ей казалось, что его темные глаза направлены прямо на нее, и она почувствовала себя так, будто ее пронизали рентгеновские лучи. Саймон, к счастью, действительно ее не заметил, поскольку она прикрыла дверь из спальни и на лестнице было темно. Он снова повернулся к Селине, достал что-то из-за спины и передал ей в руки.
— Вы не могли бы передать ей это?
Она выжидала, пока не услышала, как он завел машину и отъехал, и лишь потом не спеша спустилась с племянником вниз, держа его за ручку. Сестра, протягивая ей пальто и сумочку, ехидно усмехалась.
— Господи, как это он умудрился обернуться так быстро? Ох, я же забыла, у меня его пиджак…
— Ну, если бы это у него был единственный наряд и он бы прожить не мог без этого грязного, перепачканного пиджака, то наверняка потребовал бы его вернуть. А так, я думаю, он обойдется…
Ярдли закатила глаза и огорченно сказала:
— Нехорошо, он вернул мне мои вещи, а я не потрудилась даже открыть ему дверь. Какая я все-таки идиотка! Решила, что он приехал для того, чтобы лишний раз досадить мне.
— Ты не видела, милая, его лица, когда я сказала ему, что ты не хочешь его принимать. Если бы он просто хотел вернуть твои вещи, он нашел бы с кем передать их. Но он ведь приехал сам.
— Да, понимаю.
— Ну, а если понимаешь, то запомни: в следующий раз, когда тебе захочется кого-нибудь обидеть, делай это сама, а не посылай меня. Ты с каждым днем все больше становишься похожей на Мими.
— Ладно тебе, нечего делать из меня злодейку. Полагаю, что Саймон Блай ничуть не обиделся. Ему вообще на все наплевать.
— О'кей, можешь и дальше уговаривать себя в том же духе. Наверное, у тебя туча таких поклонников. Ну а что до меня, то знай, если бы мистер Блай позвонил в мою дверь, я бы не стала капризничать и уж своего не упустила.
— Не выдумывай, Селли. Ты уж и так своего не упустила, — с укором проговорила Ярдли, глазами показав сестре на малыша. — Жизнь не так проста, как порой представляется. Да ты и сама это знаешь.
Селина слегка покраснела от последнего укора сестры.
— Знаю, знаю… Но иногда мне кажется, что вот тебя, Ярдли, я совсем не знаю. Ты так сильно похожа на дедушку и Мими. Неудивительно, что папа никогда не мог сблизиться с тобой. Тебе ведь известно, ему можно позвонить в любое время, так что непонятно, почему ты этого не делаешь.
— Телефонные линии — устройства двустороннего действия. Так что он и сам может позвонить мне в любое время. Но ты прости меня за то, что я сказала. Я совсем не хотела задеть тебя.
— Однако ж задела. И больно. Кстати, интересно, почему Мими всем говорит, что я в разводе?
— Ну, она пытается как-то защитить тебя и Кэйси. Почему ты всегда ищешь в ее поступках только плохое? Да, вот что, я так и не спросила тебя, почему ты приехала сюда?
Селина отвернулась, пожала плечами и буркнула:
— Фабрика, где я работала, закрылась.
— Ну хорошо, раз уж ты здесь, почему бы тебе не остаться? Я приищу для тебя хорошее место в «Коллекции Киттриджей». Кэйси мы наймем отличную няньку и установим тебе такие часы работы, что ты сможешь вернуться в школу.
— Остаться в Киттридже? Ох, только не это! Хотя спасибо тебе, конечно, что ты заботишься обо мне.
— Кэйси нужен постоянный дом. Что за жизнь будет у ребенка, если ты примешься кочевать с ним из города в город?
— У нас с Кэйси все в порядке. И потом, неужели ты действительно думаешь, что я буду здесь счастлива? К тому же Мими начнет следить за каждым моим движением, терзаясь от того, что я ставлю ее в неловкое положение, работая на какой-то жалкой должности, в то время как ты управляешь компанией нашего деда.
Рука Ярдли легла на край пианино. Она действительно волочила на себе фамильное предприятие, никогда особенно не задумываясь, может ли в него вписаться ее сестра. Да и захочет ли она этого.
— Ох, Селина, прости. Все всегда были уверены, что ты совсем не интересуешься делами «Коллекции Киттриджей».
— Ну уж конечно, ваша семейка всегда лучше Меня знала, чего я хочу и на что я способна.
— Ты права, Селина. Нехорошо, что дедушка не взял тебя в дело, какие бы причины у него на то ни были. Не сомневаюсь, что он думал о компании гораздо больше, чем все мы. Завтра же я посоветуюсь с адвокатом, как нам оформить наше партнерство таким образом, чтобы ты имела свою часть прибыли.
— Не знаю, смогу ли согласиться на это. Ведь я человек свободный, люблю взять и отправиться куда-нибудь на новое место, иными словами, ценю свободу передвижения, в то время как ты тащишь на себе все дела компании и прикована к этому городку. Остаться здесь! Да Мими от этого кондрашка хватит.
— Оставь ее в покое. Чего ты от нее хочешь?
— Немного родственной теплоты, которая обычно достается внучке от бабушки.
Ярдли покачала головой.
— Мими никогда не была классической бабушкой, которая задаривает своих внуков игрушками, пирожными и шоколадками. Черт возьми, Селина, ты исчезаешь на целые месяцы и даже не удосуживаешься поднять телефонную трубку и сообщить нам, где вы с Кэйси обретаетесь. Демонстративно отстраняешься от нас, а потом ожидаешь, что она пригласит по поводу твоего появления духовой оркестр? Да откуда тебе знать, как она к тебе относится, если ты с ней совсем почти не общаешься?
— Хорошо, давай не будем выяснять отношений. — Селина вынудила себя улыбнуться. — Просто я действительно не могу остаться.
— И куда ты отправишься на сей раз?
Селина пожала плечами.
— Настанет время, и я узнаю это.
— Ладно, не стоит, в самом деле, торопить события. Я очень рада, что ты с Кэйси наконец объявилась у нас.
— Убеждена, что и для тебя это место не совсем здоровое. Если ты останешься в Киттридже, заведи хотя бы собственный дом.
