Благоговейной Виляет моськой. А с Мандельштамом И Пастернаком Под стать упрямым Цепным собакам. Здесь от бездарной Цензуры вздорной Воняет псарней И живодёрней! * * * Я прыгнул из окна, Но не сорвался вниз, А в воздухе повис, Как радиоволна. А в комнате остались Часы и календарь. Там тень моя, состарясь, Глядит в окно, как встарь. А я вверху, в вечернем Сиреневом дымке, А я в четырехмерном Воздушном гамаке Плыву, как астероид, Сиянием дразня. Вы можете настроить Приемник на меня. Я — звездный зазывала. Скользя по облакам, Я шлю мои сигналы Таким же чудакам, Мечтателям, поэтам, Захватчикам высот, Кто сам себе планета И свет в себе несёт, Кто не в ладах с причалом, Кто кружит одинок По кривизнам печальным Отверженных дорог. * * * Я стою под березой двадцатого века. Это времени самая верная веха. Посмотри — на меня надвигаются ветки Исступленнее, чем в девятнадцатом веке. Надо мною свистят они так ошалело, Будто шумно береза меня пожалела, Словно знает береза: настала пора Для берез и поэтов — пора топора. Словно знает береза, что жребий наш чёрен, Оттого, что обоих нас рубят под корень, Оттого, что в каминах пылают дрова, Оттого, что на минах взрывают слова. Я стою — и тоски не могу побороть я, Надо мною свистят золотые лохмотья. Вместе с ветками руки к потомку тяну я, Я пошлю ему грамоту берестяную. И правдиво расскажет сухая кора Про меня, про березу, про взмах топора.
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ОБРАНЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату