– У меня ее нет. Некуда поставить.
– Тогда почему вы не оставляете белье здесь? Служащие сами все сделают, а вы потом его заберете.
Он указал на объявление: БУДУ ЧЕРЕЗ ДВА ЧАСА.
– Как я и говорил. Этой чертовой тетки никогда не бывает. Я не могу вернуться через два часа.
Я хотела бы остаться и помочь ему, но у меня не было времени.
– Послушайте, – сказала я. – Дайте мне вещи, которые вы еще не разобрали. Я отнесу их домой и сама постираю. Вы знаете, где я живу. Вечером зайдете ко мне и заберете.
– Не глупите, – отмахнулся он. – Вы – писательница, а не прачка.
– А почему я не могу быть и той, и другой? Я многофункциональная. Обещаю, это не войдет у меня в привычку, но, похоже, вам нужна помощь. Сейчас я тороплюсь на встречу. По дороге домой я заберу все белье из машин, а остальное постираю у себя.
У него на лице отразилась такая благодарность, что я прониклась к нему невероятной симпатией. Но с моей стороны это не чистый альтруизм. У меня есть тайный мотив оказать ему такую услугу. Мне надо снова оказаться у него на хорошем счету: вдруг он все-таки решит обвинить меня в препятствовании правосудию.
– Стиркой занималась моя жена. Почему-то я всегда находил это сушим кошмаром.
По словам Мэри Мехты, его жена умерла пять лет назад. Мог бы уже овладеть искусством стирки.
– Это Сэди? – невинно спросила я.
– Откуда вы знаете?
– Вы разговаривали с ней, когда я заходила к вам кабинет.
Он очень смутился:
– Вы, наверное, думаете, что я рехнулся.
– Вовсе нет. Я сама иногда так делаю. Это утешает, особенно если человека нет рядом. Мне очень жаль, – прибавила я в надежде, что не переступаю границ.
– Правда? Вы тоже кого-то потеряли? А с кем вы разговариваете?
Рассказывать, как я вслух ругаюсь на маму, когда она во Франции и не слышит – не совсем в тему, поэтому я пробормотала что-то о собаке, которая была у меня в детстве, и сказала, что мне пора бежать.
– Вам точно несложно? – спросил он, когда мы вышли из прачечной. – У вас и так дел невпроворот со всеми вашими гостями.
– О, ничего страшного. Позвоните мне по дороге домой. – Мы расстались у его машины. Минут через пять, когда я бродила по рынку, до меня наконец-то дошли его слова. Откуда он знает, что у меня гости? Он следит за домом. Точно. А если он следит за домом, значит, видел Базза вчера вечером.
Я остановилась у прилавка Криса, поздоровалась и поблагодарила за овощи. Не упомянув, правда, что сама не съела ни кусочка.
– Не стоило утруждаться, Крис. Это было очень любезно с твоей стороны.
На его щеках появился нехарактерный румянец, и он смущенно почесал затылок:
– Пустяки, честно. Я могу доставлять тебе овощи, когда ты захочешь. Я сделаю это с удовольствием.
– Нет, нет, мне нравится гулять по рынку. Мне нужна физическая нагрузка.
– Зачем? У тебя лучшее тело на рынке.
Это было настолько смехотворное отступление от истины, что я не знала, как ответить. Похоже, Крис снова стал самим собой – дерзким и нахальным.
– Правда, мне нравится сюда приходить.
– Тогда, может, я все равно заскочу – сдеру с тебя чашечку чая или кофе, когда буду доставлять овощи клиентам.
Я выдавила улыбку. Только этого мне и не хватало – Криса, звонящего в дверь, когда я пытаюсь хоть немного поработать. Это и так будет непросто, особенно теперь, когда в моем доме поселились сразу Томми, мама и Анжела.
– Ты ведь один из свидетелей, видевших человека в моем переулке в канун Нового года?
– Откуда ты знаешь?
– Мне сказал детектив, расследующий это дело.
– Ты с ним на короткой ноге? – Он насторожился.
– Ну, мы с ним беседуем. Я пытаюсь выяснить, что произошло.
Он кивнул:
– Они считают, что это убийство? Поджог?
– Считают. А почему мужчина в переулке привлек твое внимание? Он вел себя подозрительно?
– Ну да. У него было что-то с ногами. Вроде как хромал. – Крис вышел из-за прилавка и заковылял по
