мемуаров актрисы мыльных опер, но не получат их? Кстати, почему ей вообще взбрело в голову написать книгу для женщин, испытавших насилие в семье?
Значит, об этом Ричи ей не рассказал.
– Потому что она – одна из них.
Кэт поняла не сразу, и некоторое время тупо смотрела на меня.
– Книгу для жен, испытавших насилие в семье, – добавила я. И тут до нее дошло.
– Боже правый! Он… Ты… И ты… Я покачала головой.
– Я чувствую себя круглой дурой, – продолжала я. – Мне такое и в голову не приходило, а ведь я видела их вместе. Обычная счастливая парочка. Никогда бы не подумала, будто у них что-то не так. Правда, когда я встретилась с ней впервые, то заметила синяк у нее на спине. Она сказала, что упала на кухне. Именно это, наверное, и произошло, но только потому, что он ее толкнул. Полагаю, я была, как обычно, так поглощена собой, так волновалась, вдруг она узнает о моей связи с ее мужем, что не заметила бы, съезди он ей по голове у меня на глазах. Он обманом заставил меня согласиться на эту работу. – Я рассказала, как в «Айви» Базз подслушал разговор Сельмы с Женевьевой, а потом без ведома жены подкатил ко мне. При этом он хотел только соблазнить меня и получить доступ к содержанию книги. – Как я могла быть такой слепой? Кэт, я не знаю, что делать.
– Такое с тобой впервые, верно?
– Что впервые?
– Насилие в семье. Ты никогда с этим не сталкивалась. Спорю, ты считала, так бывает только в семьях простых рабочих? Мужчина приходит домой после работы, ужина на столе нет, и он лупит жену. – Лицо Кэт перекосилось, и я не знала, что подумать. – Ты считала, что в твоей «башне из слоновой кости» среднего класса бояться нечего?
– Нет, конечно, нет, я…
– Это общее заблуждение. А ты к тому же такая наивная, Ли. Тебе нравятся острые ощущения, но ты хочешь всегда иметь возможность убежать в свой большой роскошный дом, где чувствуешь себя в полной безопасности.
Мне всегда становилось неловко, когда Кэт упоминала о сословном различии. Хоть я и смущалась немного из-за своего происхождения, но, как и большинство людей, никогда ничего не предпринимала в связи с этим.
– Не так уж там и безопасно, – заметила я. – У меня в саду убили человека.
– Ли, я не смеюсь над тобой. Честно. Я просто констатирую факт. Наверное, живи я подобном доме, то стала бы такой же, как ты. Ты довольно ограниченная, но это неотъемлемая часть твоей натуры. Как я уже говорила, ты наивна. Раньше меня удивляло, что столько всего в мире проходит мимо тебя. Женщин избивают постоянно. Постоянно! С год назад у нас в школе был парнишка, которого били. Я вмешалась. Его мать лупили просто ужасно, и она выдвинула обвинения против отца мальчика. Такое случается не часто, но она была смелая.
Кэт помрачнела, как будто воспоминания о том, свидетелем чего она стала, причиняли ей боль.
– Мне пришлось давать показания, – продолжала она. – А после того как все закончилось, я провела собственное расследование. Расспрашивала о насилии в семье, разговаривала с людьми, читала. Я многое узнала. Я могу забросать тебя статистикой, которая напугает тебя до смерти. Только в Великобритании каждый год, спасаясь от насилия, из дома убегают пятьдесят тысяч женщин и детей. В Штатах побои происходят каждые девять секунд…
– Мне ненавистна мысль, что Сельма – всего лишь статистика. Я хочу знать, как ей помочь.
– Ну, можешь начать с того, что перестанешь спать с ее мужем. – Видимо, я изменилась в лице, потому что Кэт схватила меня за руку. – Прости. Я сболтнула, не подумав. Но почему она не добьется для него судебного запрета? Она не говорила, что собирается от него уйти?
– Только после того, как издадут книгу. Кажется, она думает, что это единственный способ разоблачить его. Когда весь мир узнает об этом, он не посмеет преследовать ее. Но я еще не начала книгу. К тому времени, как она выйдет в свет, Сельма может погибнуть. Недавно он приходил, – глаза Кэт расширились. – Мама только что приехала. Томми был дома. И Анжела. Я избавилась от него довольно быстро. Но он может вернуться в любой момент. Что мне делать?
– Кто такая Анжела? – спросила Кэт. Я рассказала. – Точно, девушка из летнего домика. – А потом я поведала про ее связь с Баззом, и она недоверчиво покачала головой. – Я слышала, у него алиби. Какой подонок! Ты должна держаться от него подальше, дорогая. Я поговорю с Ричи.
– Как ты с ним познакомилась?
– С Ричи? – Она как-то странно на меня взглянула. – Он пришел в школу, прочитать моим детишкам лекцию, что надо быть осторожными с незнакомцами. Помнишь, что случилось в Сохэме с Холи и Джессикой?
Мне вдруг поплохело. Я вспомнила нелепое убийство двух прелестных маленьких девочек в городке Сохэм близ Кембриджа. Их убил школьный уборщик, мужчина, которому они доверяли. Во время следствия он вился возле полицейских, «помогал». А в это время детские трупики валялись в ближайшей канаве, о чем он прекрасно знал. Даже вернулся туда, чтобы их поджечь.
– Ричи был так добр с детьми, – рассказывала Кэт. – Думаю, тогда-то я на него и запала. Странно, он не рассказывал мне о том, что Базз бьет женщин. Это его навязчивая идея.
– Кажется, Базз – навязчивая идея Макса Остина. Он во что бы то ни стало решил его засадить.
Кэт вопросительно посмотрела на меня.
– Что ты думаешь о Максе Остине?
Я беспомощно всплеснула руками. Что я думаю о Максе Остине?
– Не знаю, если честно. Он такой переменчивый. То он нетерпелив со мной, почти насмешлив, то вдруг мне кажется, что он может быть очень ласковым, если захочет. Он относится ко мне покровительственно,
