допустимого современной теорией. Как кажется, в своих рассуждениях мы ни разу не преступили ни одного явно выраженного теоретического запрета. (Ну, а за тот факт, что в противоречие с ними вступают полученные нами выводы, мы ответственности не несем, да и смешно было бы привлекать к ответственности за это.)
И все же наша работа содержит в себе как науку, так и фантастику. Можно было бы сказать, что это – научная фантастика, и если бы не существовало научной фантастики как определенного литературного жанра, мы именно так и определили бы характер настоящей работы.
Мы ничего не устанавливали достоверно. Да мы и не ставили своей задачей что-либо достоверно установить. Мы ничего не доказывали. Да мы и не собирались что-либо доказывать. Поэтому к результатам, которые получались по ходу наших рассуждений, не следует относиться серьезно. Но, может быть, и несерьезно к ним относиться не следовало бы…
