Каждый пытался доставить ей удовольствие, но у нее не было никакого желания получить удовольствие. Горе и чувство вины поглотили даже саму мысль о радости.
Гнездо окутало ее со всех сторон, прикрыло ноги, половые органы, живот. Оно пронеслось над личиками и вложило сосок в каждый маленький рот с острыми зубами. Корабль взял на себя кормление спутников, чтобы они не тревожили Ялнис во время сна.
— Тысяча орбит, пожалуйста, — сказала Ялнис.
Сейчас она будет спать на протяжении тысячи орбит. Если кто-то еще, кроме Сейан, примет приглашение на запуск ее дочери, то прибудет заранее и сможет тогда дождаться ее, как ждала их она. Может, за тысячу орбит (по-старому это тысяча лет) она сможет придумать достойный способ отомстить. Возможно, за тысячу лет сна она сможет избавиться от своего страшного горя. Корабль протянул свои удлинители системы жизнеобеспечения, они подхватили Ялнис, вросли в нее. Она приняла удлинитель системы выделения и проглотила удлинитель питания. На руку и запястье сам собой наделся монитор.
Сквозь купол было видно, как корабль вышел на орбиту и направился к толстому ковру разноцветных звезд, к светящимся облакам газа.
Ялнис окунулась в тысячелетний сон.
Ее разбудил поцелуй корабля. Из удлинителя питания полилась вода, она смочила ее губы, язык. До сознания донесся замысловатый аромат. Она вошла в последнюю, гипнопомпическую стадию сна, теперь сновидения то появлялись, то пропадали.
Она подумала: «Было бы хорошо, если… Мне бы хотелось…» Неожиданно ее пронзила боль утраты. Ее сковал холод сожаления и горя, он дошел и до четырех оставшихся спутников — они очнулись ото сна, выпустили соски и запищали. Корабль, который в течение тысячи орбит раздражал их острые зубки, свернул свои системы.
Благодаря кораблю Ялнис заметила окружение — системы защиты самого корабля, звезду и ее планеты, астрономический ландшафт, светившийся сквозь прозрачный купол.
Корабль показал ей и группу других кораблей, которые каждый своим голосом сообщали ей, что корабли и люди собрались, чтобы отпраздновать запуск ее дочери и дочернего корабля. Она узнала друзей и знакомых, заметила и незнакомцев. Она попыталась найти бывших возлюбленных и, к своей радости и опасению, заметила, что рядом находится корабль Зорар.
Но и конечно же, Сейан.
За время долгого отдыха Ялнис Сейан ни разу не попыталась приблизиться, ни разу не попробовала присоединиться или напасть. Ялнис была рада этому. Ее корабль, конечно, выставил непроницаемую защиту, которая вызывала у других кораблей серьезную аллергическую реакцию. Защитный экран отбирал много сил у корабля. Ее корабль был хорошо обеспечен, но даже для него выставить такую защиту одновременно с постройкой дочернего корабля — задача непростая.
Сейан не приближалась к ним, вместо этого ее корабль все время шел параллельным курсом, словно защищал и наблюдал за Ялнис.
Ялнис даже рассердилась, что не предвидела такого поведения (она ожидала агрессии, но никак не проявления заботы), она направила свой корабль по другому курсу — в математический центр вдоль длинной, извилистой линии курса другого корабля. Корабль послушно лег на новый курс, даже согласился на все проявления защиты и хороших манер. Теперь Сейан будет непросто следовать за ними.
Ялнис потянулась. Корабль понял, что она желает встать, и свернул все свои системы жизнеобеспечения, вынул их из ее тела. Она слегка поперхнулась, так всегда происходит, когда изо рта вынимают удлинитель питания. Он скользит вверх по гортани, затем по языку, между губ, оставляет во рту сладкий привкус. Удлинитель свернулся, и корабль поглотил его. Вслед за ним последовали удлинитель системы выделения и монитор. Они тоже исчезли в обшивке-коже корабля.
Ялнис медленно подняла голову. Тяжелые, сильно выросшие волосы оттягивали голову вниз. Она включила отражатели купола и посмотрела наверх.
Ее волосы раскинулись широким ореолом, закрыли всю округлую поверхность пола гостиной. Волосы были окрашены по концентрическим кругам. Внешний круг казался таким широким, что каждый волосок растягивался, словно луч, и светился серебристым цветом. Такой яркой блондинкой она была, когда впервые встретилась с Сейан. Дальше цвет волос резко менялся вплоть до черного, потом от золотистого до каштанового и темно-коричневого; затем последовательность цветов повторялась снова. На будущее она навечно удалила из последовательности самые светлые тона. Они всегда служили бы напоминанием.
Вместо того чтобы обрезать волосы покороче, как она всегда хотела, Ялнис попросила корабль оставить длину до пят.
Несмотря на постоянную заботу о ней корабля, ей всегда было трудно подниматься после такого длительного сна. Корабль помогал, он уменьшил силу тяжести. Ялнис встала на дрожащие ноги. Когда она выходила из гнезда, то споткнулась. Спутники тревожно запищали.
— Успокойтесь! — приказала она. — Разве я когда-нибудь давала вам повод? Почему же вы боитесь, что я упаду на вас?
Да и вообще, инстинкт самосохранения заставит их, если она и упадет, спрятаться внутрь ее тела, так что синяки и царапины достанутся только ей самой.
«Но даже если я никогда и не падала на них, — подумала она, — все же повод бояться у них есть. Повод усомниться в действенности моей защиты».
Волосы окутывали ее плечи, груди, бедра и ноги, опускались до самой земли. Спутники смотрели из-за плотной завесы и раздраженно переговаривались. Бахадиргул чихнул. Внезапно ее охватила жалость, и она откинула волосы, чтобы освободить их.
Рана под пупком зажила, на ее месте остался белый шрам. Под кожей хранилась зазубренная капсула спермы, которую Зораргул оставил ей перед своим исходом; она была невидима, но Ялнис пальцами прощупывала ее, ощущала ее нервными окончаниями. Она должна была решить, использовать ее или окончательно запечатать капсулу и выпустить ее из себя.
Корабль без ее напоминания впитал обрезанные волосы. Они родились вместе с кораблем; и, несмотря на секреты, которые каждый вид хранил при себе, они прекрасно знали привычки друг друга. Корабль выпустил отрез шелка и тут же скроил из него удобный и нейтральный костюм — свободные брюки с прозрачной, отделанной кружевами вставкой для спутников, рубашка без рукавов с такой же кружевной вставкой. Она носила одежду, которая позволяла спутникам смотреть на мир, потому что, когда им было скучно, они могли доставлять массу хлопот. Она оставила натуральный, слегка бежевый цвет шелка, слишком уж разноцветными были теперь волосы. Она закрутила их в один жгут, чтобы они не мешали ей одеваться, потом снова распустила. Волосы тяжело спускались на шею, плечи.
Может, стоит все же подумать о стрижке, решила она. Но после обеда. А пока можно соблюсти все формальности.
Начали поступать сообщения с других кораблей. Ей было приятно, что на ее приглашение откликнулись столько людей. Но пока она не отвечала, даже на приветствия. Ее корабль так долго ждал гостей, но никого не было. А теперь вот все собрались.
Ялнис прикрыла глаза, чтобы проверить состояние корабля и все записи. Температура корабля немного поднялась, так как он включил активный метаболизм. Бок корабля, гладкий до того, как она заснула, теперь сильно распирало. Дочерний корабль лежал в родильном гнезде, весь блестящий и украшенный маленькими узелками. Эти узелки впитаются в кожу-обшивку нового корабля, это основа будущих возможностей формировать входы-выходы, соединения, порты, антенны, недифференцированную ткань для экспериментов и игр.
— Красиво, — прошептала она кораблю.
Спутники пищали от голода, хотя последние тысячу лет они только и делали, что спали и ели. Они отъелись и потолстели. Но они всегда были голодными или жадными, всегда готовы съесть что-нибудь
