родила премудрость, пока не выясняется равенство Троицы и то, что Бог не тройственный, но Троица)
1. Иные считают, что мыслить Отца, Сына и Святого Духа равными мешает то, что, как сказано, [мы исповедуем] «Христа, Божию силу и Божию премудрость» (1 Кор. 1:24). Они не видят равенства в том потому, что Сам Отец не есть сила и премудрость, но родитель силы и премудрости. И, действительно, обыкновенно не без должного внимания спрашивается, каким образом Бог называется Отцом силы и премудрости. Ведь апостол считает Христа силой Божией и премудростью. Поэтому иные из нас заключали таким образом против ариан, по крайней мере, тех, кто прежде вознес себя против кафолической веры. Ибо сообщают, что Арий сам сказал, что «если Он — Сын, то Он был рожден; если Он был рожден, то было время, когда Он не был Сыном», не понимая, что даже рожденность для Бога означает вечность, так что Сын совечен Отцу (как сияние совечно огню, который порождает и распространяет его; так что если огонь вечен, вечно и сияние). Поэтому некоторые позднейшие ариане отбросили это мнение и стали исповедывать, что Сын Божий не начал быть во времени. Среди же доводов, что имели кафолики против тех, кто говорил, что «было время, когда Он не был Сыном», иные выставляли такое рассуждение: «Если Сын Божий — сила и премудрость Отца, а Бог никогда не пребывал без силы и премудрости, то Сын Божий совечен Богу. Ведь апостол называет Христа силой и премудростью Божией, и безумно утверждать, что когда–то у Бога не было силы и премудрости. Следовательно, не было времени, когда не было Сына».
2. Это рассуждение обязывает нас к тому, чтобы мы не называли Отца премудрым как только посредством премудрости, которую Он породил, [и чтобы мы не считали Его] Отцом, являющимся Самим по Себе премудростью. Затем, если это так, что Сын Сам называется «Богом от Бога, Светом от Света», следует разобраться, может ли Он называться премудростью от премудрости, если Бог Отец не есть сама премудрость, но лишь родитель премудрости. Если мы держимся [этого положения], то почему Он также и не родитель Своего собственного величия, Своей собственной благости, вечности, Своего всемогущества; таким образом, что Он Сам не есть Свое величие, Своя благость, вечность, Свое всемогущество, но велик этим величием, что Он породил, благ этой благостью, вечен этой вечностью и всемогущ этим всемогуществом, что было рождено от Него; и таким образом что Он Сам не есть Своя премудрость, но Он премудр Своей премудростью, которая была рождена от Него? И нам не следует бояться того, как бы нам не пришлось сказать, что помимо усыновления творения существует много сынов Божиих совечных Отцу, так как Он — родитель и Своего величия, и благости, и вечности, и всемогущества. Ведь на это превратное истолкование легко ответить, что из того, что многое было названо, [отнюдь] не следует, что Он
— Отец многих совечных сыновей, и точно так же из того, что Христос назван силой и премудростью Божией, не следует, что Он
— Отец двух сыновей. Ибо сила есть то же, что и премудрость, а премудрость — то же, что и сила. Не то же ли самое, следовательно, и в отношении прочих [определений], так что величие есть то же, что и сила, и что бы то ни было или из того, что было упомянуто выше, или из того, что может быть еще упомянуто.
3. Но если о Нем как таковом не говорится ничего, кроме того, что говорится по отношению к Сыну, т. е. то, что Он — Его Отец, родитель или начало, и если также Рождающий для Того, Кого Он рождает от Себя, есть соответственно начало, то все, что говорится о Нем, говорится в связи с Сыном или, точнее, в Сыне, будь то, что Он велик тем величием, которое Он породил; или праведен той праведностью, которую Он породил, или благ той благостью, которую Он породил, или же могуч тем могуществом или силой, что Он породил; или премудр той премудростью, которую Он породил; то Отец не есть само величие, но родоначальник величия. И [если же] Сын, поскольку Он называется Сыном Сам по Себе, называется так не в связи с Отцом, но по отношению к Отцу, то Он и велик не Сам по Себе, но в связи с Отцом, величие Которого Он есть; также и премудрым Он называется в связи с Отцом, премудрость которого Он есть. Но ведь и Отец называется премудрым в связи с Сыном, ибо Он премудр той премудростью, которую породил. Следовательно, как бы Они не назывались по отношению к Самим Себе, Они не называются так один без другого; т. е. в том, в чем, как бы Они не назвались, проявляется их сущность, Они Оба называются вместе. Если же [все] это так, то, следовательно, ни Отец не есть Бог без Сына, ни Сын не есть Бог без Отца, но Оба вместе суть Бог. Слова же «В начале было Слово» (Ин. 1:1) означают, что Слово было в Отце. Или если слова «в начале» означают «прежде всего», то в том, что следует — «и Слово было у Бога», — под Словом понимается один Сын, а не Отец и Сын вместе, как если бы Оба были одним Словом. Ибо Он таким же образом Слово, каким Он — Его образ. Ведь Отец и Сын не суть образ вместе, но только один Сын — образ Отца, каким образом Он также и его Сын; но Они Оба вместе не суть Сын. В том же, что добавляется: «и Слово было у Бога» (Ин. 1:1), сказано достаточно, чтобы понимать это как то: «Слово, Которое есть лишь один Сын, было у Бога, Который не есть только Отец, но Бог Отец и Сын вместе». Но что же в том удивительного, если это можно сказать и о вещах, столь различных меж собой? Что же еще есть столь различное, как душа и тело? Однако же и о душе можно сказать, что она была у человека, т. е. в человеке, хотя душа не есть тело, а человек — душа и тело вместе. Так что слова «и Слово было Бог» (Ин. 1:1) могут пониматься следующим образом: «Слово, Которое не есть Отец, было Бог вместе с Отцом». Так, не сказать ли нам, что Отец — родоначальник величия, т. е. родоначальник Своей силы или родоначальник Своей премудрости; Сын же–величие, сила и премудрость; Оба же вместе — Бог великий, всемогущий и премудрый? Но каким же образом тогда «Бог от Бога, Свет от Света»? Ибо вместе Они Оба не суть Бог от Бога, но только Сын от Бога, а именно от Отца. И вместе Они Оба не суть Свет от Света, но только Сын от Света, т. е. от Отца. Разве лишь затем, чтобы внушить и кратчайшим образом заставить понять то, что Сын совечен Отцу, слова «Бог от Бога, Свет от Света», и что бы то ни было того же рода, были сказаны так, как если бы было сказано: «То, что не есть Сын без Отца [следует] из того, что не есть Отец без Сына, т. е. тот Свет, что не есть Свет без Отца, [исходит] от того Света, т. е. Отца, что не есть Свет без Сына». Так что, когда говорятся слова «Бог, Каковой не есть Сын без Отца, от Бога, Каковой не есть Отец без Сына», они означают, что родитель не предшествует тому, кого он родил. И коль это так, то о Них не может быть сказано лишь то, что Этот от Того, что Оба Они вместе не суть. Каким образом нельзя сказать «Слово от Слова», ибо Они вместе не суть Слово, но лишь один Сын, таким же образом нельзя сказать и «Образ от Образа», ибо Они Оба вместе не суть Образ, но лишь один Сын; таким же образом нельзя сказать и «Сын от Сына», ибо Они Оба вместе не суть Сын. Что же касается того, что сказано: «Я и Отец одно есмы» (Ин. 10:30), то «одно есмы» означает: «Он есть то же, что и Я, в смысле сущности, а не отношения».
4. И я не знаю, можно ли обнаружить в Писании слова «они суть одно», сказанные о вещах, имеющих различную природу. Если же имеется много вещей одной и той же природы, но разные по мысли, то они не суть одно, поскольку они различны по мысли. Ибо если бы [ученики] уже были одно от того, что они были людьми, Он бы не молил Отца за Своих учеников: «Чтобы они были едино, как и Мы» (Ин. XVII, 11). Но поскольку Павел и Аполлос оба были и людьми, и тождественными по мысли, постольку и сказано: «Насаждающий и поливающий суть одно» (1 Кор. 8:8). Следовательно, когда что–либо называется одним так, что [при этом] не добавляется, что это за одно, и одним называется множество, тогда обозначается одна и та же природа и сущность, неразличная и согласная. Когда же добавляется, что это за одно, то может обозначаться то, что сделано одним из многих, хотя их природа и различна. Так, душа и тело, конечно же, не суть одно (ибо что же столь различно [как не они]?), если бы не добавлялось или не подразумевалось, что за одно [они суть], т. е. один человек или одно животное. Поэтому апостол говорит: «Совокупляющийся с блудницею становится одно тело с нею» (1 Кор. 6:16). Он, однако, не сказал ни «становятся одно», ни «суть одно», но добавил слово «тело», словно это было одно тело, составленное из мужского и женского тел, различных меж собой. Но: «Соединяющийся с Господом есть один дух с Господом» (1 Кор. 6:17). Апостол не сказал: «Соединяющийся с Господом есть один» или «они суть одно», но добавил слово «дух». Ибо различна природа духа человеческого и Духа Божия. Но, соединяясь из двух различных, они становятся одним духом так, что и без человеческого духа Дух Божий блажен и совершен, человеческий же дух блажен лишь с Богом. Я полагаю, что не без причины Господь в Евангелии от Иоанна столь много и столь часто говорил о самом единстве, будь то о Своем с Отцом или же о нашем по отношении друг к другу, но Он нигде не говорил о том, чтобы мы и Они были одним, но только чтобы мы были едино, как и Они. Следовательно, Отец и Сын суть одно, разумеется, в соответствии с единством сущности; и Бог един, и Един великий и премудрый, что мы и разбирали.
5. Следовательно, от чего же Отец больше? Ибо если Он больше, Он больше величием. Но так как Его величие есть Сын, то Сын, конечно же, не больше Того, Кто Его породил, и Отец не больше того
