Евг. Лесину.
Куда катится страна?
Вопрошать я не устану.
Немзер против Кузьмина,
Кушнер против Гандельсмана.
Принял я холодный душ
Мне не естся и не спится
Инженеры наших душ
Бьют друг друга прямо в лица.
Пью портвейн и анальгин
Чип и Дейл спешат на помощь
Немзер-гад, — сказал Кузьмин
Тот в ответ, — Кузьмин-гаденыш.
Как нам жить простым Иванам?
И в какой нам верит суд?
Если Кушнер с Гандельсманом
Друг на друге пейсы рвут.
Все смешалось в этом танце
И летят, задрав подол,
И британцы, и спартанцы,
И киргизец, и хохол.
Кто Иран бомбить готов,
Кто готов устроить гари
Из ментов-еретиков
В отдаленном Сыктывкаре.
Не могу я ни хрена
Разобраться без стакана
Ющенко за Кузьмина?
Рада против Гандельсмана?
Я простой фабричный парень
Алкоголь в моей крови
А меня тут вдруг позвали
На программу REN-TV.
В этом ужасе спасенье
Вижу только я одно
Обострение весеннее
К лету кончится должно.
В понедельник в газете — в пятницу в интернете…
Давно отвыкли от сюрпризов мы,
Сыны трудящегося класса,
Уж двадцать лет как в телевизоре
Одни евреи с пидарасами.
На свете нет печальней повести,
Меня несчастней нет создания,
Но, давеча, смотрел я новости
И содрогнулось мироздание.
Идет начальственная оргия,
Блестят лоснящиеся лица,
Все бюрократы толстомордые
Сплошь проходимцы и мздоимцы.
Сидели важно, как бароны,
Дремали и жевали тихо.
И, вдруг, прорвалась к микрофону
Простая русская ткачиха.
Скорее в «Скорую» звоните,
Вся голова моя в тумане,
Я двадцать лет ткачих не видел
На вашем «голубом» экране.
Как шемаханская царевна
Или как горьковская «Мать»,
Она о самом сокровенном
В лицо отважилась сказать.
О чем мечтали миллионы,
О чем журчали водопады,
О чем в ночи шептались клены
И Кельна дымные громады.
Сказать о том, что всей страною
Хранилось бережно в груди-
Не уходи! Побудь со мною!
Не уходи, не уходи..
Меня вы свяжете, как психа,
Но не понять вам ни хуя
Раз на экране вновь ткачиха -
Вернулась молодость моя!
