трудно понять назначение этого странного предмета. И лишь вчера ночью, когда Торкин Гинт показал свой дар, когда язык на мгновение отказался ей повиноваться, она все вспомнила. Вспомнила о странной кожаной ленте с завязками на затылке, вспомнила предостережения бабушки. Тор отказался выполнить ее приказ, и у королевы не осталось выбора.
До сих пор она думала: не родился еще мужчина, который заставит плакать королеву Сильвен. Но Торкин Гинт изменил то, что казалось ей неизменным. Чтобы отвлечься, она устремила свой взгляд на нового любовника Серебряной Девы.
Локки, шатаясь, уже пробирался сквозь толпу: он уже заметил Квиста и был счастлив. Хэриду повезло меньше. Дева все-таки собиралась отведать крови. Лезвие упало слишком быстро: те, кому не хватало духу смотреть на подобные вещи, даже не успели отвернуться. Оно беспрепятственно прошло все десять врат, и Хэрид лишь коротко взвизгнул. Дева одарила его Поцелуем Смерти. Крик оборвался. Рассеченное пополам тело работорговца повисло на ремнях, и темно-красная масса внутренностей вывалились на песок.
Дева утолила свой голод.
Глава 19
Заключение перемирия
Тору было милостиво позволено повидаться с Янусом Квистом и Локки. Ненадолго – только для того, чтобы проститься.
Капитан «Ворона» обнял его и пристально посмотрел ему в глаза своим единственным глазом. Более красноречивое выражение благодарности трудно было придумать.
– Счастливого пути, – сказал Тор.
– Поскорее возвращайся в Карадун, – ответил Локки. Он все еще не мог отойти от пережитого.
Квист кивнул. Он так и не произнес ни одного слова, только попрощался с Тором так, как это принято в Таллиноре – стране, к законам которой он не слишком часто проявлял уважение.
После этого стражники потащили Тора к повозке, где лежал Хэрид – вернее, то, что от него осталось. Горожане быстро покинули амфитеатр, королева вернулась во дворец. Повозка неторопливо разворачивалась, и Тор успел полюбоваться тем, как Лорке со своими подручными разбирают Деву. Лезвие, отчищенное от крови, положили в отдельный ящик.
Эту ночь Тору пришлось провести в темнице. Он не мог пожаловаться на дурное обращение, разве что в камере было холодно и сыро. Однако ужин его удивил. Не слишком обильный и поданный в простой глиняной посуде... но в Таллиноре пленников так не кормили. Еда была просто восхитительна. Маленькая милость королевы, подумал Тор.
Должно быть, во сне он ворочался, потому что наутро матрас был сбит комком.
Ему приснился Орлак. Тор наблюдал за ним со стороны. Пленный бог, очевидно, сидел на полу и только что встал. Где он находился? Очертания предметов расплывались, но Тору почему-то показалось, что это пещера.
Орлак потянулся. Он напоминал человека, который много времени провел в неподвижности.
– Время пришло, – произнес он.
Тор навострил уши. Очевидно, бог собирался еще что-то сказать... но тут Тор почувствовал чье-то присутствие. Дохнуло холодом. Кто бы это ни был, он не отличался дружелюбием. Тору показалось, что он заметил багровую дымку, от которой тянуло стужей. Нечто похоже он пережил, когда возвращался в Сердце Лесов, покинув тело Клута. Ледяной туман словно пытался до него дотянуться. Тор отпрянул. Он чувствовал угрозу.
«Тор!»
Это Лисе окликнула его.
«Кто меня преследует?»
«Не беспокойся. Он больше к тебе не приблизится».
«Он?»
Лисе вздохнула.
«Его зовут Доргрил. Он просто наблюдатель, Тор. Не думай о нем».
«Может быть, он угрожает тебе, Лисе?»
Тор услышал ее тихий смех. Кажется, он еще никогда не слышал, чтобы Лисе смеялась.
«Доргрил никому не может угрожать, Тор».
«Я видел Орлака. Он сказал, что время пришло. Что это значит?»
«Темезиусу предстоит последний бой».
«Понимаю... Сколько у нас времени?»
«Немного».
Раньше ее уклончивость бесила Тора, но теперь он с этим свыкся.
«Я должен найти Клута».
«Да, ты ему нужен», – загадочно ответила Лисе. Тор уже знал, что просить ее выразиться точнее бессмысленно.
«А мои дети?»
«Целы и невредимы. Они направляются к тебе. Ты должен как можно скорее вернуться в Сердце Лесов, Тор».
