происходящее вокруг, как губка. Он сидел с обнаженными руками. Рельефные мышцы были напряжены, словно у потревоженного зверя, готового в любую секунду вскочить и броситься на врага. Нет, Кайлех явно чувствовал себя не в своей тарелке, но притворялся он довольно успешно. Рядом с ним сидел Аремис, он не улыбался и, похоже, не только не пил вина, но и ничего не ел.
Уил заметил, что эти три человека отреагировали на его появление по-разному. Селимус был в восторге, его глаза потемнели от удовольствия в предвкушении долгожданного финала. Кайлех выглядел озадаченным. Его блуждающий взгляд вдруг остановился на Илене, и фальшивая улыбка исчезла. Уил понял, что король поражен красотой девушки. Бедный Аремис имел вид посаженной на цепь собаки с поджатым хвостом. Он побледнел, несчастное выражение лица превратило его в застывшую маску.
В зале стало тише, когда большинство присутствующих обратили внимание на появление пленницы, но Джессом, прежде чем заговорить, дождался полной тишины.
— Господа, позвольте вам представить Илену Тирск, дочь покойного генерала Фергюса Тирска и сестру горячо любимого генерала Уила Тирска, упокой Шарр их души.
Некоторые повторили за ним последние слова. Уил заметил, что губы короля Моргравии остались плотно сжатыми. Уил понял, что заплатит за преданность своей семье кровью.
— Илена Тирск! Как приятно, что вы снова здесь, среди своих друзей моргравийцев, — сказал Селимус, посылая своему высокопоставленному гостю лучезарную улыбку. — Кайлех, познакомьтесь с женщиной, избежавшей наказания с помощью наемника по имени Корелди.
Кайлех обратил холодный взгляд зеленых глаз на Селимуса.
— Корелди?
— Вы знаете его?
— Я сниму с него шкуру, когда найду.
Селимус, разгоряченный отличным вином из подвалов Йериба и безмерно довольный собой, всячески демонстрировал готовность покончить с последним членом ненавистной династии Тирсков, столь долго отравлявшей его существование. Откинув голову назад, он довольно рассмеялся.
— Тогда я могу сообщить вам приятную новость, дорогой друг. Корелди мертв.
На лице короля горцев не дрогнул ни один мускул, глаза остались совершенно непроницаемыми.
— Что ж, — продолжил Селимус, довольный реакцией гостя на свои слова, — думаю, мы должны поблагодарить за его смерть мою будущую жену.
— Почему ее? — спросил Кайлех, словно не найдя других слов.
Селимус осушил свой бокал и бросил его на пол. Капли красного вина разлетались с губ в разные стороны, когда он потряс головой. Уилу этот жест короля показался пророческим; кровь сегодня вечером будет литься рекой, подумал он.
— Корелди искал спасения в Бриавеле, притворяясь, что любит мою королеву. — Селимус рассеянно махнул рукой. — Она, конечно, не знала о том, кто он на самом деле, пока я не открыл ей правду.
— Ты, лицемерный трус, признайся лучше, что это был твой единственный шанс избежать смерти от меча Корелди.
Слова Уила отчетливо прозвучали в тишине, и глаза Селимуса вспыхнули ненавистью. Он подошел к Илене и остановился рядом, нависая над хрупкой девушкой.
— Эта дрянь лжет. Ее там не было, откуда ей знать, что происходило на самом деле? Где ты была в это время, Илена? В Риттилуорте? Отсиживалась в подвале монастыря, пока тебя не привезли в Фелроти? Так уж получилось, что твое путешествие закончится здесь. Теперь тебя никто не спасет. — Селимус побледнел от гнева.
— А мне это и не нужно, сын шлюхи. Милостью Шарра, Магнус убил твою мать. Жаль только, что он не сделал этого до твоего рождения…
Закончить Уил не успел. Удар в лицо был настолько силен, что комната поплыла перед глазами. Все присутствующие застыли в ошеломленном молчании. Джессом первым пришел в себя и махнул рукой стражникам, чтобы те подняли женщину, лежавшую на полу с окровавленной головой, так как при падении она ударилась об угол стола.
Кайлех взглянул на Аремиса — на лице наемника читались боль и страдание. Король горцев не понимал, что происходит, но ему это очень не нравилось. Между Аремисом и этой женщиной явно была какая-то связь, более того, похоже весь спектакль затевался именно в расчете на него. Хотя, если Селимус думал, что его сосед получает удовольствие, наблюдая, как унижают и заставляют страдать знатную даму, он очень ошибался. Кайлех не считал себя добросердечным монархом, он готов был, не моргнув глазом, поджарить моргравийку, а потом убить ее, но Элспит была пленницей. Ее поймали, когда она проникла в тыл противника, а Кайлех твердо верил в старую поговорку «зуб за зуб». Селимус же убил слишком много горцев, чтобы Кайлех считал себя примером плохого обращения с пленниками. Но в игре между Селимусом и семьей Тирск эта женщина выступала не более чем пешкой. И Кайлех не хотел быть частью этой игры. Он молча поднял бровь и вопросительно посмотрел на Аремиса, ответившего ему взглядом, в котором читалась просьба сделать хоть что-нибудь. Селимус повернулся к гостям и сжал кулаки.
— У нее голова крепче камня, как у всех этих уродов Тирсков. — По комнате прокатился нервный смешок. — Начинайте приготовления! — приказал Селимус Джессому.
Кайлеху очень хотелось, чтобы вечер поскорее закончился. Пришло время прощаться, но вид золотоволосой красавицы и ее дерзкое сопротивление человеку, у всех без исключения вызывающего страх, понуждали остаться до конца. Кайлех не сомневался, что Селимус за ним наблюдает.
— Вы говорили о Корелди, — произнес он равнодушным тоном, словно ничего и не случилось.
Усаживаясь за стол и предлагая всем остальным сделать то же самое, Селимус продолжил, с прежним апломбом:
— Да, простите. Я раскрыл истинную сущность Корелди королеве Валентине, которая, как вы и сами можете догадаться, пришла в ужас от такого известия — ведь наемник убил ее отца, короля Валора.
— Понятно. И что?
— Она прогнала его, что дало моему человеку возможность с ним расправиться. Я не мог допустить, чтобы Корелди разгуливал по свету после того, как предал меня.
Кайлех не мог поверить своим ушам.
— Вы имеете подтверждение смерти Корелди?
— Палец, на который до сих пор надет перстень с большим кроваво-красным камнем и фамильным гербом.
— Я знаю это кольцо, — ответил Кайлех, вдруг почувствовав пустоту внутри. Лишенный удовольствия лично разобраться с Корелди, он не ожидал, что будет так опечален его смертью. При всем их несходстве и старой вражде, они уважали друг друга. Кайлех не сомневался, что Корелди скорее предпочел бы погибнуть от меча горца, чем от ножа моргравийского убийцы. — Я всегда думал, что у него несколько жизней, — заметил он, стараясь скрыть горечь.
— Он потерял их все, как только перешел дорогу мне, мой друг, — хвастливо заявил Селимус и потребовал еще вина.
Кайлех устал изображать друга моргравийского короля. Он опять вопросительно посмотрел на Аремиса, но тот, хотя и понял, что хочет сказать король, не сдвинулся с места, вместо этого опять бросив взгляд на дверь, куда унесли женщину. Кайлех нахмурился. Что связывает этих двоих?
— А что с той женщиной? — спросил он, поднося к губам полупустой бокал.
— Она будет казнена в вашу честь, — ответил Селимус.
От изумления Кайлех даже пролил немного вина.
— Только не в мою честь!
Король Моргравии пожал плечами.
— Она умрет в любом случае. Я хотел, чтобы она была моим подарком. Вы же не слишком брезгливы, не так ли? — Это был явный вызов.
Кайлеху намек не понравился.
— Селимус, мы достаточно долго пользовались вашим гостеприимством. Вы простите меня, если мы сейчас уйдем?
— Ни за что не прощу, если вы это сделаете.
— Почему?
