Терпенье может обернуться страстью.
Простив проступок, побуждаешь к худшему.
Безумен тот, кто, не умея управлять собой, хочет управлять другими.
Кто попустительствует дурным людям, тот вредит хорошим.
Кто не стыдится своего проступка, тот вдвойне виноват.
Завистник говорит не то, что есть, а то, что может причинить зло.
Стремиться к излишеству – значит гоняться за лишениями.
Ссора – всегда наихудший аргумент.
Привычка к благополучию – наихудшая привычка.
Кто отроду бесстыден – не исправится.
Обманщик тот, кто берет, зная, что не сможет вернуть.
Добьется льстивый, где спасует доблестный.
Обиду легче стерпит слух, чем зрение.
Обидеть легче, чем обиду вытерпеть.
Беда принуждает ко лжи даже честных.
Кого уважают, тем никогда не льстят, потому что уважение чтит, лесть насмехается.
Оскорбления и почести толпы следует принимать безразлично: не радоваться одним и не страдать от других.
Кто меньше хочет, в меньшем и нуждается.
Жадного деньги возбуждают, а не насыщают.
Скупой ничего не делает полезного, разве что когда умирает.
Скупому все враги, а главный сам себе.
У скупого никогда дело не станет за причиной отказа.
Нас учит бедность жизненному опыту.
Жизнь коротка, но в бедах долгой кажется.
Умри, пока тебя ласкает жизнь.
Тот страшен, кто за благо почитает смерть!
Прекрасно умереть – позорно рабствовать.
Промахи, свойственные возрасту, с возрастом и проходят.
Власть времени – это закон, достойный уважения.
Гай Саллюстий Крисп
Когда дурным людям достаются награды, безвозмездно быть честным нелегко.[1672]
Не называйте рабства покоем, изменяя смысл понятий в меру своей трусости.[1673]
Немногие желают свободы, (…) большинство – справедливых господ. [1674]
Прежде, чем начинать, надо подумать, а подумав – действовать быстро.[1675]
Если (…) ты упомянешь о великой доблести и славе честных людей, то каждый равнодушно примет то, что он, по его мнению, и сам может легко совершить; но то, что превыше этого, признает вымышленным и ложным.[1676]
Жаден до чужого, расточитель своего. (О Катилине).[1677]
Царям честные люди подозрительнее, чем дурные, и чужая доблесть всегда их страшит.[1678]
Подвиги афинян (…) были достаточно блиста тельны и великолепны, но гораздо менее значительны, чем о них говорит молва. Но так как в Афинах появились писатели чрезвычайного дарования, то деяния афинян и прославляются во всем мире как величайшие.[1679]
У римского народа (…) все лучшие люди предпочитали действовать, а не говорить, – чтобы другие прославляли их подвиги, а не сами они рассказывали о чужих.[1680]
Алчность всегда безгранична, ненасытна и не уменьшается ни при изобилии, ни при скудости.[1681]
Каждый измерял опасности степенью своей боязни.[1682]
