Когда на трон садится добрый монарх, самое время издавать законы против беззакония власти.
Когда я вижу эти столы, покрытые столькими яствами, мне чудится, что за каждым из них прячется, как в засаде, подагра, водянка, лихорадка и множество других болезней.
Молчание иногда более многозначительно и возвышенно, чем самое благородное и самое выразительное красноречие, и во многих случаях свидетельствует о высоком уме.
Мы, англичане, отличаемся особой робостью во всем, что касается религии.
Мы отмаливаем грехи и пороки, предоставляя решать Всевышнему, что может значить и то, и другое.
Наименее шумливая, наиболее скромная дружба часто – наиболее полезная. Поэтому я всегда предпочел бы сдержанного друга не в меру усердному.
«Наличными у меня всего девять пенсов, но на счету в банке – тысяча фунтов» – примерно так же соотносится искусство беседы с умением выражать свои мысли на бумаге.
Настоящий критик должен подробнее останавливаться на преимуществах, а не на недостатках…
Наши достославные клубы зиждятся на еде и питье, то есть на том, что объединяет большинство людей.
Нескромный человек часто опасней, чем злой, ибо последний нападает только на своих врагов, тогда как первый причиняет вред своим врагам и своим друзьям.
Несложно быть веселым, находясь на службе у порока.
Нет более приятного упражнения для ума, чем благодарность; выражение благодарности сопровождается таким внутренним удовлетворением, что обязанность в полной мере искупается исполнением.
Нет в природе явления более разнообразного и многоликого, чем женский головной убор.
Нет иной защиты от порицания, кроме безвестности.
Нет на свете существа более неприкаянного, чем вышедший из моды кумир.
Неудивительно, что большое количество знаний, не будучи в силах сделать человека умным, часто делает его тщеславным и заносчивым.
Ничего люди не принимают с таким отвращением, как советы.
Ничто, если не считать преступления, не делает человека столь презренным и ничтожным в глазах мира, как непоследовательность.
Остроумно написанный памфлет точно отравленная стрела, которая не только наносит рану, но и делает ее неизлечимой.
Павлин в своем блеске не выставляет напоказ столько цветов, сколько можно насчитать в праздничном наряде англичанки.
Первый стакан – за себя, второй – за друзей, третий – за хорошее настроение, четвертый – за врагов.
По кладбищам, могильным плитам и эпитафиям можно судить о нации, ее невежестве или благородстве.
Порой думаешь, что лучше быть рабом на галерах, чем остроумцем, особенно если остроумие это – плод выдумок наших литераторов, людей столь же высокообразованных, сколь и малоодаренных.
При помощи физических упражнений и воздержанности большая часть людей может обойтись без медицины.
Раздельный кошелек у супругов – вещь столь же неестественная, как и раздельное ложе.
Расчетливому и равнодушному хитрецу проще убедить женщину, что он ее любит, и преуспеть, чем страстному влюбленному с его пылкими выражениями чувств.
Самая необузданная страсть у всех живых существ – похоть и голод; первая вызвана постоянным стремлением к воспроизводству себе подобных, вторая – к самосохранению.
Самое важное и самое трудное для мощного духа – это уметь сдерживать себя: пруд спокойно стоит в долине, но чтобы сдерживать его, нужны горы.
Самые неисправимые пороки – это те, которыми упиваются.
Скромность – это не только орнамент, но и страж добродетели.
Слова, если только они хорошо подобраны, обладают такой силой, что описанное на бумаге нередко производит более яркое впечатление, чем увиденное воочию.
Смысл истинной дружбы в том, что радость она удваивает, а страдание делит пополам.
Спорщики напоминают мне рыбу, которая, попав на крючок, вспенивает вокруг себя воду, пока не становится незаметной.
Титулы и слава предков придают блеск имени, носимому с достоинством, но делают еще более презренным опозоренное имя.
Тот, у кого тонкий нюх на всякого рода намеки и выпады, принимает самые невинные слова за обман и подстрекательство – зато на вопиющие пороки и заблуждения обращает внимание только в книгах.
Трудно себе представить, что сталось бы с человеком, живи он в государстве, населенном литературными героями.
Уверенность в том, что ты любим, смягчает страдания разлуки. Последнее «прости» даже теряет свою
