[…] Внутреннейшая глубина нашей жизни, в которой утверждается религия как сознание и чувство в нас бесконечного, как союза человека с богом, полагается не мышлением нашим и получается не от мышления. Мышление не может ее дать нам; оно само в ней утверждается, животворится ею и может только уяснять ее и очищать либо иногда и помрачать (под исключительным влиянием рассудка). А потому, как мышление не может ни дать, ни заменить нам этой жизни, так философия не может сменить и заменить религии.
[…] Истина бытия Божия составляет, можно сказать, жизнь и душу философского ведения: устранять первую – значит уничтожать самую возможность человеческого знания, и, наоборот, отрицать возможность философского ведения – значит колебать ту первую, высокую и святую истину, на которой единственно утверждается здравое размышление о мире и человеке.
[…] Необходимо различать и два вида законов: законы мира нравственного и законы мира физического. Каждый вид законов заключает в себе условия только одного разряда существ; а потому законы физического мира не применимы к нравственным существам, и наоборот […] Наша мысль необходимо предполагает выше обоих видов законов как начало их законы всеобщие, законы бытия вообще, и в идее верховного, безусловного существа усиливается найти основание их гармонии. Без идеи верховного закона и верховной причины его нельзя даже объяснить, откуда происходит в нас эта потребность к отысканию закона и порядка в постоянной смене явлений.
Иван Александрович Гончаров
Без жертв, без усилий и лишений нельзя жить на свете: жизнь – не сад, в котором растут только одни цветы.
Великая любовь неразлучна с глубоким умом; широта ума равняется глубине сердца. Оттого крайних вершин гуманности достигают великие сердца, они же великие умы.
Глупая красота – не красота. Вглядись в тупую красавицу, всмотрись глубоко в каждую черту лица, в улыбку ее, взгляд – красота ее превратится мало-помалу в поразительное безобразие.
Если ты не можешь прямо, откровенно, даже резко сказать другу все, что ты думаешь о нем, о его поступках, или выслушать от него такую же правду о себе, значит вы не верите по-настоящему друг другу, не понимаете и не уважаете друг друга.
Жизнь – борьба, в борьбе – счастье.
Жизнь «для себя и про себя» – не жизнь, а пассивное состояние: нужно слово и дело, борьба.
Источник знания неистощим: какие успехи ни приобретай человечество на этом пути, все людям будет оставаться искать, открывать и познавать.
Мудрость – это совокупность истин, добытых умом, наблюдением к опытом и приложимых к жизни, это гармония идей с жизнью.
Не полюбивши долга, нельзя его исполнить.
Ни раба, ни повелителя дружбе не надо. Дружба любит равенство.
Приемам творчества не научишься. У всякого творца есть свои приемы? Можно только подражать высшим приемам, но это ни к чему не ведет, а в работу творческого духа проникнуть нельзя.
Трудно быть умным и искренним в одно время, особенно в чувстве…
Ум везде одинаков: у умных людей есть одни общие признаки, как и у всех дураков, несмотря на различие наций, одежд, языка, религий, даже взгляда на жизнь.
Фантазия – это своего рода такой паровик, что дай бог только, чтобы котел не лопнул.
Александр Сергеевич Грибоедов
А судьи кто?
Ах! злые языки страшнее пистолета.
Блажен, кто верует, – тепло ему на свете!
Всё врут календари!
Грех не беда, молва не хороша.
Дома новы, а предрассудки стары.
Подписано, так с плеч долой.
Свежо предание, а верится с трудом.
Служить бы рад, прислуживаться – тошно.
Счастливые часов не наблюдают.
