себе на носу.
— Мы не хотим использовать псионику для насилия. Не вынуждайте нас.
— Ваш шеф послал за вами, хотя мы ровным счетом ничего не сделали, — возразил Маккензи. — Он думал о насилии, а не мы.
Эсперы обменялись взглядами. Самый высокий из них, тот, что задавал вопросы, кивнул головой. Остальные отошли в сторону.
— Я хотел бы видеть Философа Гейнса, — сказал высокий.
— Скоро увидите.
— Это надо понимать так, что он взят под стражу?
— Понимайте, как хотите. — Макккензи заметил, что множество Эсперов собираются за углом здания.
— Я не хочу в вас стрелять. Убирайтесь, иначе у меня не будет иного выхода.
— Тупик в своем роде, — заметил высокий. — Каждый из нас не желает нанести вред тому, кого он считает беззащитным. Позвольте мне проводить вас отсюда.
Маккензи облизнул потрескавшиеся губы.
— Если расчлененным на части — проводи. Нет — катись отсюда сам.
— Вы можете вернуться к вашим людям. Но я самым серьезным образом предупреждаю вас, что любой вооруженный отряд, который попробует сюда вступить, будет уничтожен. — Высокий подошел к лошадям.
— Какая из двух ваша?
Маккензи крутанулся на каблуках, бросился к двери и побежал вверх по лестнице, преследуемый по пятам людьми в синих одеяниях.
— Стойте, — снова крикнул Маккензи. — Стойте, или буду стрелять!
Он тщательно прицелился — чтобы остановить, а не убить. Холл наполнился грохотом выстрелов. Эсперы падали друг на друга с пулями в плече, ноге или бедре. В спешке Маккензи несколько раз промахнулся. Когда высокий человек, последний из преследователей, потянулся к нему, ударник пистолета щелкнул вхолостую.
Маккензи выхватил саблю и ударил ей высокого плашмя по голове. Эспер скорчился. Маккензи вновь устремился по лестнице. Все происходящее казалось ему каким-то нескончаемым кошмаром. Сердце яростно било в груди, будто готовое разорваться на части.
В конце лестничной площадки человек в голубом возился с замком железной двери. Другой топтался рядом.
— Вон отсюда! — Маккензи со свистом рубил воздух саблей. — Теперь я буду вас убивать!
— Давай скорее за помощью, Дейв, — сказал тот, что пытался открыть дверь, и Дейв бросился вниз по лестнице. — Ты хочешь быть уничтоженным? — спросил оставшийся.
Маккензи подергал дверь. Она была заперта.
— Сомневаюсь, чтобы ты мог это сделать, — процедил полковник. — Во всяком случае, без того, что там у вас внутри.
На миг повисла тишина, затем внизу послышался шум, и Эспер сказал:
— У нас ничего нет, кроме грабель и вил. Но и у тебя только этот клинок. Сдаешься?
Маккензи сплюнул на пол. Эспер неуверенно двинулся по лестнице вниз. И сразу показались атакующие. Судя по крикам, их было около сотни, но из-за поворота лестницы Маккензи видел не более пятнадцати крестьян с косами, вилами и прочим сельским инвентарем. Площадка образовала слишком широкий фронт для защиты, и Маккензи встал на лестницу. Здесь его могли атаковать не больше двух за раз.
Время застыло. Маккензи парировал и делал выпады. Клинок вошел в плоть и остановился у кости. Хлынула кровь. До бока полковника дотянулись вилы. Он перехватил их за рукоять и ударил по державшим ее пальцам. Теперь он увидел чужую кровь одновременно со Своей. «Царапина. Но колени становятся резиновыми. Мне не продержаться больше пяти минут».
Раздался звук трубы. Дробь ружейного огня. Кто-то вскрикнул. По полу первого этажа залязгали подковы. Шум перекрыла зычная команда:
— Не двигаться! Всем сойти вниз и сложить оружие. Стреляем при малейшем неповиновении.
Опираясь на саблю, Маккензи старался отдышаться. Когда ему стало чуть лучше, он выглянул в небольшое окно и увидел, что площадь заполнена конницей, а по звукам, доносившимся из-за домов, он понял, что и пехота уже недалеко.
По лестнице взбежал Спейер в сопровождении сержанта инженерных войск и нескольких рядовых.
— Все в порядке, Джимбо? Вы не ранены?
— Пустяки. Царапина… Действительно, царапина. Не стоит говорить.
— Да, похоже, вы живы. Ладно, ребята, попробуйте открыть эту дверь.
Солдаты принесли саперные инструменты и занялись замком со рвением, порожденным, очевидно, в значительной мере страхом.
— Как это вы появились здесь так быстро? — спросил Маккензи.
— Я чувствовал, что без неприятностей не обойдется, — ответил Спейер. — Услышав выстрелы, я выпрыгнул в окно и бросился к коню — примерно за минуту до того, как на вас напали эти косцы. Я видел толпу, когда поскакал с площади. Наша кавалерия сразу же двинулась за мной, а следом и пехота.
— Кто-нибудь сопротивлялся?
— Нет, но мы сделали для острастки несколько выстрелов в воздух. — Спейер выглянул из окна. — Все тихо.
Наконец, замок сдался и сержант распахнул дверь. Офицеры вошли в большую комнату под куполом. Они молча двигались вдоль стен, рассматривая странной формы металлические предметы, назначение которых даже не угадывалось — настолько все было странным. Маккензи остановился перед спиралью, выходившей из прозрачного куба, в глубине которого переливалось нечто бесформенное, вспыхивавшее иногда яркими искрами.
— Я-то думал, что, может быть, Эсперы нашли склад древнего оружия, сохранившегося со времен до бомбы Дьявола, — негромко заметил полковник. — Сверхсекретного оружия, которое так никогда и не было использовано. Но что-то не похоже, а?
— По-моему — медленно проговорил Спейер, — все это выглядит так, словно вообще сделано не человеческими руками.
