отсюда — и как можно скорее. Пошли, я видел на той стороне вход в тоннель.
Солнечный свет казался ослепительным. Они сидели на земле у дверей угольного склада, куда привел их тоннель, мокрые и перемазанные глиной с головы до ног.
— Можно ведь найти какое-нибудь оружие против Геля, — задумчиво сказал Бретт.
— Зачем? Я не собираюсь с ними сражаться, — голос Дхувы дрожал. — Мне бы только ноги унести. Хоть обратно в Вавли. Пусть уж лучше Правители…
— Когда-то здесь был настоящий город. Гель постепенно занимал его, вел подкопы, уничтожал людей и заменял их големами, а вместо домов ставил декорации. И НИКТО ЭТОГО НЕ ЗАМЕЧАЛ. Я встретил одного толстяка, который прожил тут всю жизнь. Он настоящий, но ничего не желает замечать. Но мы-то все видим, а потому должны действовать.
— Нет, это не наше дело. С меня хватит. Убраться бы отсюда живым!..
— Гель, должно быть, прячется внизу, в этих подземных норах. Зачем-то он поддерживает видимость нормальной жизни наверху, не трогая тех, кто ему не мешает, вписывается. Скажем, для толстяка они разыгрывают сценки всюду, где он появляется. А он никогда не появляется в неожиданных местах и не делает ничего, что может нарушить действие. Наверное, он только один и остался, а все остальные хоть раз, да нарушили, потому что Гель способен создать только поддельную жизнь, как… как в журналах.
— Через стену мы как-нибудь переберемся, — размышлял вслух Дхува, не желая вникать в сбивчивые фразы Бретта. — Конечно, придется поголодать, пока перейдем пустыню…
Бретт заметил полугрузовой седан, стоявший на улице в тени высоких зданий. Он подошел к нему, потрогал ручку двери и тут услышал крик за спиной. Резко обернувшись, он увидел громадную волну Геля, грозно нависшую на Дхувой, который прижался спиной к стене склада.
— Не двигайся! — крикнул Бретт. Дхува замер, вдавившись в стену. От чудовищной студенистой массы исходил знакомый удушливый запах герани.
Бретт бесшумно поднял капот старого автомобиля, рывком оторвал конец бензопровода, из которого янтарным потоком хлынул бензин. Стащив с себя мокрый пиджак, он смял его и подставил под струю. Краем глаза он видел неподвижного Дхуву, распластавшегося по стене, и Гель — тоже неподвижный, сомневающийся. Пиджак намок, и Бретт нащупал в кармане брюк спички. Мокрая коробка разъехалась под пальцами. Он отшвырнул в сторону бесполезный коробок, взгляд его судорожно метался от предмета к предмету и, наконец, упал на аккумулятор. Бретт выхватил из кобуры пистолет и с его помощью замкнул аккумулятор. Запрыгали голубые искры.
Он сунул пиджак к самой батарее, и сразу же взлетели желтоватые языки пламени. Бретт схватил пиджак за рукав и крутанул его, как пропеллер, над головой. Привлеченный движением, Гель качнулся в его сторону, и Бретт изо всей силы швырнул в него горящий ком.
Гигантская волна желеобразного вещества переломилась и стала, наконец, похожа на живое существо, скорчившееся от боли. Гель сжался в комок, потом, сделавшись совсем жидким, стремительным потоком метнулся в водосточный желоб, обдав Бретта с головы до ног вонючей застоявшейся водой. Он успел заметить, как Дхува ногой отшвырнул все еще горящий пиджак в ручеек бензина, вытекающий из бензопровода и скатывающийся в водосточный желоб. В следующую секунду вся поверхность водостока была охвачена пламенем, взметнувшимся на двадцать футов в высоту, а в центре пожара извивалась и металась из стороны в сторону бесформенная черная тень. Клубы дыма вместе с невыносимым зловонием заполняли улицу. Пламя охватило машину — краска трескалась и горела. Последним гигантским прыжком Гель вырвался из огня, растекся по мостовой, как огромная лужа расплавленного воска, застывая, подергиваясь, и, наконец, застыл навсегда.
— Он оставил от города только оболочку — все подземные коммуникации перерезаны — и электрические кабели, и водопроводные трубы, и все остальное. Непонятно, каким образом он умудрялся получать электричество и воду.
— Оставь ты эти свои идеи, — недовольно пробурчал Дхува. — Спасаться надо.
— Здесь еще дел по горло, Дхува. Теперь мы знаем, как с ним бороться. Надо попробовать.
— Вот что: я тебе не помощник. С меня хватит.
— Что ж, видно, придется одному. — Бретт повернулся и решительно зашагал вниз по улице.
— Подожди! — раздался крик, и Дхува нехотя догнал его. — Ты спас мне жизнь. Так что бросить я тебя не могу. Хотя все это глупо. Ничего не выйдет.
— Не выйдет — уйдем.
Они. шли очень быстро, почти бежали. Вдруг Бретт показал пальцем: «Вот она». Они подошли к заправочной станции. Ногой вышибив запертую дверь, Бретт прошел до конца помещения, покрытого толстым слоем опилок. Доски пола кончились, перед ним был обрыв. Похоже, это как раз то, что они искали. Вот и цистерна на пятьдесят тысяч галлонов, снабжавшая бензином автоматы заправочной станции. Она стояла на бетонном возвышении, выпустив толстые хоботы шлангов.
В дверном проеме показался задержавшийся Дхува. «Сюда!» — позвал его Бретт, снимая с плеча трос. Он сделал петлю и прикинул расстояние. Первый же бросок оказался удачным — петля плоско шлепнулась на поверхность цистерны и надежно затянулась вокруг вертикального металлического стержня, Бретт разбил стекло в окне и привязал второй конец троса к центральной перекладине рамы. Дхува смотрел, как Бретт, обхватив ногами наклонный трос и перебирая руками, полез вверх; через несколько секунд он взобрался на цистерну. Бретт осмотрел шланги: они были твердые, тугие — цистерна полная! Пробки из какого-то твердого материала, вроде сургуча, затыкавшие концы шлангов, пришлось выковыривать дулом пистолета. Пятнадцать минут работы — и на землю упала первая капля пахучей жидкости, а еще через пару минут две мощные струи бензина полились в темноту, в обрыв.
Бретт и Дхува собирали обломки дерева, стружки, опилки, куски угля, бумагу и складывали все это в кучу под наклонно натянутым тросом. Один конец его остался привязанным к оконной раме, а другой держал теперь за заднюю ось детскую коляску, в которой уже лежала куча мусора. Передняя часть коляски нависала над краем рва.
— Я думаю, трос расплавится минут за пятнадцать. Тогда коляска свалится в ров, и все, что в ней будет гореть, подожжет растекшийся бензин. К тому времени он наверняка попадет в подземные тоннели.
— На все подземелье его точно не хватит.
— Но это все, что мы можем сделать.
Дхува потянул носом.
— Эта жидкость… У нас в Вавли тоже было что- то вроде нее. Богатые готовили на ней еду.
— Мы поджарим на ней Гель. — Бретт зажег спичку и сунул ее в первую кучу мусора — под тросом. Пошел дым. Они тут же подожгли вторую. С минуту они стояли, наблюдая. Нейлоновый трос уже начал плавиться и чернеть.
— Пошли отсюда, — сказал Бретт. — Он перегорит не через пятнадцать минут, а гораздо раньше.
Они вышли на улицу. Из дверей здания валил дым. Дхува схватил Бретта за руку:
— Смотри!
Прямо на них двигалась толпа людей в серых костюмах под предводительством толстяка в панаме.
— Это он! — закричал толстяк. — Я знал, что этот негодяй вернется! — Он остановился, тревожно поглядывая на двух людей.
— Лучше убирайтесь отсюда, да поживее, — крикнул в ответ Бретт. — Через несколько минут здесь все взлетит на воздух!
— Дым! — завопил толстяк. — Огонь! Они подожгли город! — Он двинулся вперед. Бретт достал пистолет и снял его с предохранителя.
— Стой, идиот! Я тебя честно предупреждаю — мотай отсюда! Мне наплевать на всю твою свору, но я не хочу, чтобы погиб живой человек, даже такой трус и подлец, как ты.
— Это порядочные граждане, — бубнил толстяк, со страхом взирая на пистолет. — Ты не имеешь права…
