— Тебе никогда не хотелось стать человеком? — спросил Эндрю.
Хирург мгновение помедлил с ответом, словно вопрос затерялся в его позитронных мозгах.
— Я робот, сэр.
— Но человеком быть лучше?
— Лучше, сэр, быть более опытным хирургом. Я не могу стать таким, будучи человеком, зато могу стать усовершенствованным роботом. Мне было бы приятно стать усовершенствованным роботом.
— А тебя не оскорбляет, что я могу командовать тобой? Заставить встать, сесть, пойти направо или налево, просто приказав сделать это?
— Мне нравится выполнять ваши пожелания, сэр. Если приказы помешают выполнению долга по отношению к вам или любому другому человеку, я не буду реагировать. Первый закон, касающийся моих обязанностей по отношению к человеческой безопасности, возобладает над вторым законом, связанным с подчинением. В любом случае, подчинение доставляет мне удовольствие… И все же: кого я должен оперировать?
— Меня, — сказал Эндрю.
— Это невозможно. Операция нанесет вам вред.
— Это не имеет значения, — спокойно произнес Эндрю.
— Я не должен наносить вред, — сказал хирург.
— Да — человеку, — заметил Эндрю. — Но я робот.
2
Когда Эндрю был создан, он ничем не отличался от других роботов его класса. Он добросовестно справлялся со своими обязанностями по дому, куда поступил в те дни, когда роботы-слуги были редкостью.
Хозяев было четверо: Сэр, Мэм, Мисс и Маленькая Мисс. Конечно, он знал, как их зовут, но никогда не называл хозяев по имени. Сэра звали Джеральд Мартин.
У робота был серийный номер NDR, а цифры он забыл. Понятно, прошло много времени, но если бы он захотел вспомнить свой номер, то конечно, сумел бы. Но он не желал его вспоминать.
Маленькая Мисс назвала его Эндрю. А затем так его стали звать и остальные.
Маленькая Мисс… Она прожила девяносто лет, и ее давно уже нет. Однажды он попытался назвать ее Мэм, но она не позволила. Она так и осталась Маленькой Мисс до своего последнего дня.
Эндрю выполнял обязанности дворецкого, камердинера и горничной. Это было проверкой — как для него, так и для всех роботов, не занятых на заводах и исследовательских станциях Земли.
Мартинам он очень понравился, и половину времени он тратил не на работу, потому что Мисс и Маленькая Мисс просили, чтобы Эндрю поиграл с ними.
Мисс первая поняла, как это можно устроить. Она сказала:
— Мы приказываем тебе играть с нами, а ты должен выполнять приказы.
Мне очень жаль, Мисс, но я уже получил от Сэра более ранний приказ, который по этой причине должен иметь преимущество.
— Папа всего лишь сказал: «Я надеюсь, что ты займешься уборкой», — возразила она. — А я тебе
Сэр не возражал. Сэр любил Мисс и Маленькую Мисс даже больше, чем сама Мэм, и Эндрю их тоже любил. По крайней мере, эффект, который они оказывали на него, был таким же, какой люди, вероятно, и называли любовью. Эндрю думал об этом как о любви, потому что не знал другого слова.
Именно для Маленькой Мисс Эндрю вырезал деревянный кулон. Она попросила его. Мисс подарили на день рождения кулон из слоновой кости, украшенный резьбой, и Маленькая Мисс почувствовала себя обделенной. У нее был только кусочек дерева, который она дала Эндрю вместе с маленьким кухонным ножичком.
Он сделал кулон быстро, и Маленькая Мисс воскликнула:
— Какой он красивый, Эндрю! Я покажу его папе.
Сэр не поверил ни единому ее слову. «Скажи честно, где ты его взяла, Мэнди?» Он так называл Маленькую Мисс — Мэнди. Когда Маленькая Мисс обиделась, он повернулся к Эндрю:
— Это сделал ты, Эндрю?
— Да, сэр.
— И форму тоже сам придумал?
— Да, сэр.
— Может быть, все-таки это копия?
— Это то геометрическое воплощение, сэр, которое больше всего подходит к данной структуре древесины.
На следующий день Сэр принес ему другой кусок дерева, побольше, и электрический вибронож.
— Сделай из него что-нибудь, Эндрю, — сказал он. И потом долго разглядывал то, что получилось. С тех пор Эндрю больше не прислуживал за столом. Вместо этого ему было приказано читать книги по мебельному дизайну, и он научился делать столики и шкафчики.
— Ты создаешь великолепные вещи, Эндрю, — сказал Сэр.
— Я наслаждаюсь, когда делаю их, сэр, — ответил Эндрю.
— Наслаждаешься?
— Это заставляет токи в моих позитронных блоках каким-то образом проходить по путям с меньшим сопротивлением. Я слышал, как вы употребляете слово «наслаждаться», и обстоятельства, когда вы его произносите, совпадают с моими. Я наслаждаюсь, когда делаю эти вещи, сэр.
3
Джеральд Мартин отвез Эндрю в региональный офис «Ю.С.Роботс энд Мекэникл Мэн Корпорейшн». Как член региональной легислатуры, он безо всяких проблем попал на прием к главному робопсихологу. Более того, он стал владельцем робота именно потому, что был членом региональной легислатуры в те давние времена, когда бытовые роботы были редкостью.
Тогда Эндрю еще ничего не понимал, но позднее, получив более глубокие познания, смог заново вспомнить давнюю сцену и оценить ее истинное значение.
Робопсихолог Мертон Мански слушал с застывшей на лице улыбкой и неоднократно пытался удержать пальцы от постукивания по крышке стола.
— Роботехника не является точной наукой, мистер Мартин, — сказал он. — Я не могу объяснить все в деталях, но математика, на которой основаны позитронные схемы, слишком сложна, чтобы претендовать на абсолютное знание конечного результата. Мы, естественно, заменим вашего робота…
— Ни в коем случае, — сказал Сэр. — В его исправности нет никаких сомнений. Он прекрасно справляется с Обязанностями, для которых предназначен. Но кроме этого, он вырезает из дерева изысканные вещицы и никогда не повторяется. Он создает произведения искусства.
Мански смутился.
— Странно. Конечно, сейчас мы создаем более усредненные схемы… Так вы считаете, что он действительно творит?
— Судите сами. — Сэр протянул ему небольшой деревянный шар, на котором были вырезаны играющие дети, такие маленькие, что их с трудом можно было различить, но тем не менее фигурки были пропорциональны и так естественно подходили к структуре древесины, что она тоже казалась вырезанной.
— Это сделал он? — спросил Мански. Он протянул шар обратно и покачал головой. — Ему выпал счастливый жребий. Что-то произошло с его схемой.
