природы. Диву даюсь, как вы сами этого не заметили.
— Конечно, я не мог не заметить, что они придерживаются какого-то биологического вероучения, — нехотя признал Сюмень, — но никак не думал, что это имеет практическое значение. Мое соглашение с ними было чисто деловым, направленным к обоюдной выгоде. Мне казалось, что для конфликта интересов нет никакой почвы…
— Ну, коль на то пошло, — вздохнул Собри, — все, вероятно, было бы точно так же, к какой бы расе вы ни принадлежали. Титанисты всегда думают только о собственной выгоде и ни о чьей больше…
Сюмень довольно долго молчал, потом сказал, мучительно подбирая слова:
— И все же это еще один пункт в обвинительном заключении против принятого здесь общественного порядка. Меня воспитали в замкнутой системе, и я оказался неспособен приноровиться к многообразию других миров…
— Вашим суждениям не откажешь в остроте, — отметил Собри с полуулыбкой. — Вам нужно лишь не упустить свой шанс. Но куда, разрешите спросить, мы направляемся?
— Раз уж я накликал на этот город беду, самое малое, что я обязан сделать, — попытаться ее исправить. Кто знает, может, удастся еще кое-что спасти…
— Хотел бы я понять, как это у вас получится, старина…
Сюмень снова нахмурился, а спустя минуту выглянул из грузовичка и скомандовал:
— Здесь. Слезайте!
Они легко спрыгнули на ходу и, удержавшись на ногах, кинулись под прикрытие ивовой рощицы. Автоколонна проехала мимо, не притормозив.
За рощицей им открылась колоннада, а к ней с обеих сторон примыкали
Атмосфера, царившая в городе, казалась какой- то нереальной. Жители, конечно, резко отличались от завоевателей, но не выказывали признаков тревоги. Вокруг титанистов, в поте лица воздвигающих укрепленные огневые рубежи, собирались оживленные толпы, слышались шутки и смех. Если бы Собри не убедился ранее в интеллектуальной силе этих людей, он принял бы их за простодушных детей, не ведающих смысла происходящего.
Наконец они вошли в дом. Собри сперва решил, что здесь ясли: по стенам солнечной комнаты выстроились кроватки, и почти в каждой лежал ребенок. Потом до него дошло, что дети не просто маленькие, а новорожденные. Какого черта? Зачем Сюменю понадобилось завести его в родильный дом?..
К ним вышла молодая женщина, склонила голову, вслушиваясь в то, что Сюмень принялся втолковывать ей вполголоса, быстро и сбивчиво. Вид у нее был попеременно то сомневающийся, то скептический и хмурый, но в конце концов они отправились куда-то вдвоем. Отсутствовали они долго, Собри уже начинал беспокоиться, однако Сюмень вернулся и сказал не слишком внятно:
— Они согласились. Но как же трудно заставить кое-кого поверить, что положение чрезвычайное и требуются чрезвычайные меры! Я уже думал, что придется применить силу…
— Согласились — на что? — не понял Собри, но последовал за Сюменем.
Чинк вывел его в коридор, пропитанный приятными сладкими запахами, и по коридору в зал. Тут тоже стояли кроватки-колыбельки, но на рельсах, а рельсы исчезали в стене. Откуда-то доносился чуть слышный гул.
— Мы скоро будем в Зоне Труда, — наконец-то по-' яснил Сюмень.
В зал вошли мужчины, сняли с рельсов колыбельки, а на их место водрузили платформу с мягкими креслами. Один из мужчин весело улыбнулся Сюменю:
— Привет! Сколько лет прошло, как эту штуку использовали в последний раз…
Мужчина показал жестом, чтобы Собри уселся в кресло рядом с Сюменем. Землянин повиновался. И вдруг стена, в которую упирались рельсы, взвилась вверх, и перед ними открылся туннель, уходящий куда- то далеко-далеко.
Сюмень сидел, не выражая никаких эмоций. Платформа въехала в туннель. Освещения не было, и вскоре их окутала полная тьма. Платформа шла плавно, не чувствовалось ни заметного ускорения, ни ветерка, однако Собри отметил необычное ощущение, будто его поднимают и сдавливают одновременно. Гул усилился. Минуты через две впереди забрезжил свет. Сначала слабенький, он быстро набирал силу, пока платформа не выкатилась в зал, очень похожий на тот, откуда они стартовали.
И тут Сюмень, вскочив с кресла, возбужденно закричал. Как и на том конце туннеля, персонал состоял из молодых женщин, откровенно удивленных их появлением. Собри не оставалось ничего другого, кроме как броситься за чинком в соседнюю комнату. Где-то поблизости заливались плачем совсем крошечные, грудные малыши.
Однако в комнате, где очутился Собри, младенцев не было, а было множество приборов и контрольных панелей, расположенных полукругом перед креслом оператора. Сам оператор тоже присутствовал, только одет он был не в пышные шелка, к каким Собри привык в Зоне Покоя, а в простой синий комбинезон.
Без долгих разговоров Сюмень вышвырнул оператора из кресла и принялся сосредоточенно возиться с приборами. Оператор скулил на полу, даже не пытаясь подняться. Нескончаемый гул на самой границе слышимости вдруг оборвался. Тогда Сюмень с довольным видом вытащил свой пистолет и несколько раз выстрелил в главный переключатель, тем самым запечатывая его если не навсегда, то надолго.
Две колбы были теперь полностью разъединены во времени, их не связывали более темпоральные переходы. Если бы титанисты прорвались в Зону Труда через туннель, по которому только что проехали Собри с Сюменем, или проникли сюда по любому иному пути, они попали бы лишь в пустое, никем не населенное будущее.
Сюмень наконец обратил внимание на оператора, с которым обошелся столь круто.
— Пошли! — распорядился он. — Необходимо встретиться с менеджерами Нижней колбы, и немедленно.
— Мы захватили правящую клику, сэр.
— Превосходно! Дайте-ка я погляжу на них…
На экране появились десятка полтора старцев с бесстрастными лицами, свисающими усами и шелковистыми бородами, разодетых в шелк и атлас. Поглядев на них, Браурн осведомился недоверчиво:
— С чего вы взяли, что это правящая клика?
Моложавый энергичный капитан ответил:
— Они сами признали это, сэр. Еще мы нашли устройство вроде компьютера, знающее несколько земных фраз.
— Несколько — это сколько?
— Боюсь, сэр, недостаточно для успешного допроса.
— Понятно. Ладно, заприте их где-нибудь вплоть до дальнейших распоряжений.
— Слушаюсь, сэр.
Капитан щелкнул каблуками, отдал салют и прервал связь. Браурн отодвинулся от экрана, осторожно массируя раненую руку, уложенную на перевязь. Много ли толку от задержанных, если с ними невозможно потолковать! Он выругался, кляня себя, что позволил ускользнуть Ху Сюменю. Видимо, ошалев от боли, он не задумался о последствиях, даже не отдал приказа организовать погоню или розыск. Казалось, к чему затевать пустые хлопоты? Ведь чинк первым делом избавится от мундира — совершенно то же самое, как если бы он напялил шапку-невидимку. Этих чинков, хоть плачь практически не отличишь друг от друга.
«Нет, погоди, есть еще одна возможность», — напомнил себе Браурн. Где-то здесь в городе находится Лэрд Аскар, и рано или поздно его обнаружат. По всем данным, Аскар — субъект трудновоспитуемый и неуравновешенный, в предполетном инструктаже говорилось даже «не
