– Что это за забор вон там? – спросила она.
– Семейное кладбище. Я потом покажу тебе. Адам достал два стеклянных бокала.
– Сэйди уверяла меня, что они разобьются, даже если их как следует завернуть. И видишь? Ничего не случилось. Уж я-то знаю!
Ева вдруг подумала о женщинах, которые, очевидно, были у Адама, и сердце ее слегка дрогнуло.
– Похоже, ты не раз паковал бокалы для пикника, – усмехнулась она.
– Нет, не я. Со мной поделились опытом друзья. Надо же было попробовать. Ну, доставай еду, а я откупорю бутылку.
Он был так доволен собой, что Ева не могла сдержать улыбку. Она принялась раскладывать закуски.
– А про каких индейцев ты говорил? – поинтересовалась она.
– Племя потаватоми. Они жили в этих местах. Были очень дружелюбны к белым и крайне любопытны. Моя прапрапрабабушка оставила после себя дневник, в котором о них рассказывается. Они были не опасны. Гораздо страшнее в этих местах волки и медведи.
– Медведи? – Ева с испугом оглянулась на лес.
– Не бойся, горожанка, – рассмеялся Адам. – Они давно уже тут не водятся.
Он подал ей бокал:
– За что выпьем?
– За предков и за новые начинания.
– Подходит!
Они подняли бокалы, чокнулись, и Ева отпила глоток холодного белого вина.
– А как у тебя обстоит дело с новыми начинаниями? – спросил Адам.
– Лучше, чем я ожидала. Видишь ли, то, что моя машина сломалась ночью на дороге, – на самом деле большая удача. Не могу припомнить, когда мне было так хорошо и легко.
– И мне тоже. А раз тебе тут так нравится, можешь остаться подольше.
– У меня впереди еще три недели.
Ева вдруг поняла, как незаметно пролетела одна неделя. Значит, не успеет она оглянуться, как отпуск подойдет к концу? Она так и замерла с вилкой в руке.
– Я вспомнила одну поговорку: «Время проходит незаметно, когда тебе хорошо». Боюсь, мне не захочется уезжать.
– Тогда зачем уезжать?
Глава 9
Ева взглянула на Адама, и глаза их встретились. Она отчаянно думала о том, как ей ответить на этот простой вопрос, и понимала, что не может скрыть своего легкого замешательства. Адам смотрел на нее, и выражение его лица было очень серьезным – ни тени улыбки, он вовсе не шутил. От нее определенно ждали честного ответа. Ева перевела дыхание и сказала:
– Мне дан отпуск на месяц.
– Ну и что?
– Я поеду… домой.
– Зачем? Что там тебя ждет, кроме работы?
Ева недоуменно уставилась на него, и Адам продолжил:
– Ты же сама сказала мне в первый же день нашего знакомства, что не любишь свою работу. Она больше не привлекает тебя. Я вижу, как ты увлечена живописью и рисованием. Ты мне не показываешь свои работы, но я замечаю, что ты каждый день подолгу рисуешь. Тот первый эскизный портрет Шебы, который я видел, очень хорош. Тебе нужно обязательно совершенствоваться, потому что ты талантлива. И этим можно вполне заниматься здесь.
От этих слов у Евы перехватило дыхание и ком встал в горле. Адам – первый человек, который считает ее одаренной! Он видит в ней то, что другим было недосуг разглядеть за всем ее богатством и внешним благополучием. А Адам знает только обычную девушку по имени Ева Саттон.
– Что же ты предлагаешь? – спросила она.
– Я считаю, что ты вполне можешь поселиться здесь, в Брайтоне. Можешь продолжать жить в дедушкином доме и заниматься живописью. Работа у тебя есть, возможно, у Элис ты задержишься дольше, чем она говорила. Нет, так появится еще что-нибудь. И помни – мы друзья, а друзья всегда помогают друг другу.
Еву охватили такие противоречивые чувства – смущение, радость, надежда, страх, – что у нее даже голова закружилась. Никто никогда не говорил ей таких слов, никто так искренне и бескорыстно не старался ей помочь. Но странная вещь – помимо всего, Ева еще почувствовала, что ожидает от Адама признания в любви. Эта мысль промелькнула у нее в голове, но ей удалось ее отогнать. Слава Богу, что этого не произошло, потому что она не знала бы, как реагировать на такое заявление.
Но главное – Еве не хотелось расставаться с Адамом. И со всеми остальными. Она непроизвольно улыбнулась ему.
– А! Значит, ты согласна? – воскликнул он.
