— Мюрелки! Мюрелки! Это я, Торазо! Помните Шелдрон? И наш разговор в больнице?
В ответ раздался смешок:
— Какая счастливая случайность, господин инквизитор! Что ж, мне остается только поблагодарить вас…
— Что вы здесь делаете, Мюрелки?
— Я не Мюрелки! Точнее, уже не Мюрелки. Вы говорите с только что родившимся космическим божеством.
— Не говорите глупостей! Немедленно прекратите движение!
— О нет, господин инквизитор. Мой корабль не остановится, пока я не доберусь до светила.
— Мюрелки! Нет! Неужели вы собираетесь…
— Я собираюсь нырнуть в этот газовый шарик, который вы называете светилом РР-Лиры, господин инспектор, нырнуть вместе со своим кораблем и грузом в его трюмах. Возможно, вам будет интересно узнать, что я погрузил на корабль? Там много любопытного — например, богатая урановая руда, отработанное ядерное топливо… А помните ли вы, что сказали тогда, на Шелдроне? Вы сказали, что если светимость цефеиды останется на максимальном уровне, то жизнь на планетах системы может сохраниться, не переходя в фазу сна.
Торазо не смог ответить.
Ему казалось, что стенки каюты сдвинулись, сжав его тело в стальных тисках.
— Теперь вы понимаете мой замысел? — продолжал Мюрелки. — Мой корабль с его грузом радиоактивных материалов послужит своего рода спусковым механизмом для цепной реакции на солнце. Оно вспыхнет как всегда, но на этот раз не погаснет, и жизнь на планете не только сохранится, но и будет развиваться.
— Мюрелки! В Галактике и так хватает планет, богатых жизнью! И совсем не нужно быть богом, чтобы сделать то, что вы задумали!
Торазо отключил микрофон и обратился к капитану:
— Мы можем перехватить его?
— Нет, он успеет раньше добраться до светила.
— А если попытаться остановить его ракетой?
— У нас на борту нет субсветовых ракет.
Торазо понурил голову. Из динамика раздался звенящий от напряжения голос Мюрелки:
Прощайте! Надеюсь, вы останетесь понаблюдать за спектаклем, господин инквизитор?
— Мюрелки! Мюрелки, вернитесь! Вы сошли с ума! Поймите, вы больны, но если вы вернетесь, мы вылечим вас…
Вместо ответа послышался негромкий смех, в котором одновременно прозвучали растерянность и злорадство. Передача прекратилась.
Торазо судорожно защелкал тумблерами.
— Бесполезно, — проворчал капитан, — он уже отключился.
— Что мы можем сделать?
— Повернуть назад, и чем быстрее, тем лучше. Когда он врежется в солнце, зрелище будет не для слабонервных.
«Патрик-1» описал крутую дугу и рванулся в сторону от цефеиды.
Торазо прилип к иллюминатору, вцепившись побелевшими от напряжения пальцами в его окантовку. За толстым стеклом беззвучно переливалось бездонное черное пространство, усеянное пылающими точками звезд.
Внезапно чудовищная вспышка охватила весь космос. На месте РР-Лиры быстро вспухал гигантский ослепительно голубой шар, очаг вырвавшейся на свободу бешеной энергии.
— Выдвинуть защитные панели! — закричал капитан.
Торазо попросил вывести на обзорный экран увеличенное изображение поверхности восьмой планеты.
— Смотрите! — потрясенно выдохнул капитан.
Едва свет центральной звезды достиг желтовато-охристой поверхности планеты, как на ней все ожило.
Пятна нечетких очертаний шевелились, расползались, сливались в один сплошной покров; вверх устремились гигантские колонны, судорожно изгибавшиеся, переплетавшиеся, создававшие фантастические дворцы, которые тут же рушились и снова воздвигались; в считанные минуты вокруг планеты образовалась шевелящаяся оболочка из нагроможденных друг на друга фантастических образований.
— Мюрелки добился того, чего хотел, — потрясенно прошептал Торазо. — Взгляните на солнце!
Светило РР-Лиры сияло на фоне черного бархата невероятно ярким голубым бриллиантом, лучившимся стабильным ровным светом.
— Вы полагаете… Вы думаете, что она навсегда останется такой? — спросил капитан.
— Можете не сомневаться…
Жизнь на восьмой планете продолжала развиваться. Ее поверхность уже была покрыта подобиями гигантских городов, циклопических мегалополисов, из сердцевины которых в космическое пространство фонтанами взлетали все новые и новые побеги, рассыпая во все стороны облака сверкающих на солнце спор. Торазо подумал, что никакие попытки сравнения не дают ни малейшего представления о буйстве жизни на восьмой планете, настолько величественным и грандиозным было происходящее; ничего подобного до сих пор не знало не только человечество, но и сама Вселенная.
Неожиданно получившая свободу биологическая эволюция, вырвавшаяся из цепей мрака, происходила с головокружительной, безумной скоростью на глазах у потрясенных наблюдателей.
То, на что на Земле и других планетах потребовалось много миллионов лет, здесь свершалось за какие-то минуты благодаря непрерывному могучему потоку световой энергии. Тончайшие побеги рванулись с поверхности планеты, почти мгновенно пробили тонкую пленку атмосферы и устремились в бездны космического пространства.
— Великое Солнце! — пробормотал Торазо. — Эта жизнь… Ей всего несколько минут, а она уже начала завоевывать космос!
— Нужно скорей убираться отсюда, пока она не взялась за нас! — истерично закричал капитан.
Пока «Патрик-1» набирал скорость, они еще успели разглядеть, как светящиеся нити устремились к находившейся по соседству седьмой планете.
— Мне кажется, — медленно произнес Торазо, — что мы встретились с самым серьезным соперником человечества за всю его историю. — Он повернулся к капитану. — Вы видите, чего уже достигла эта жизнь? И это только начало. Невозможно представить, чего она достигнет даже через несколько часов… А что будет через дни? Через месяцы и годы? Будет ли у этой эволюции конец, и какой? — Его голос задрожал и оборвался. С побледневшими лицами Торазо и члены команды корабля продолжали, словно завороженные, следить за неудержимым победным взрывом жизни.
Исчезновение Волунова не обеспокоило его семью, за ним и раньше водилось такое: мог исчезнуть на
