На подгибающихся ногах я подошел к гардеробу, открыл дверцы и едва не задохнулся от запаха заплесневелой ткани, ударившего мне в лицо, словно мокрая тряпка. Плащ и шляпа лежали в углу. Я услышал, как в приемной задвинулся ящик. Ухватившись за перышко, я принялся его тащить, но оно не поддавалось.
Мэр Своуп уже шел к своему кабинету. Мое сердце подкатило к самому горлу, застряв в нем холодным камнем. За окном по-прежнему грохотала буря и хлестал дождь, а я, ухватившись как следует за зеленое перо, дернул его изо всех сил. На этот раз оно оторвалось от ленты, оставшись в моей руке.
— Кори? Что ты делаешь в…
За окном блеснула молния, так близко, что было слышно ее шипение. Свет погас. Ужасный удар грома сотряс стены здания.
Я стоял в кромешной тьме с пером в руке, а мэр Своуп застыл в дверях.
— Не двигайся, Кори, — обратился ко мне мэр. — Скажи мне что-нибудь.
Я молчал. Сделав шаг назад, я прижался спиной к стене.
— Кори? Ну-ка, прекрати эти глупые игры.
Я услышал, как дверь за спиной мэра закрылась. Половицы тихо скрипнули. Мэр медленно крался ко мне.
— Давай сядем и поговорим, Кори. Я хотел объяснить тебе одну очень важную вещь.
За окном тучи стали почти черными, а кабинет мэра превратился в темницу. Мне почудилось, что я вижу, как высокий тощий силуэт бесшумно скользит ко мне по персидскому ковру. Мне нужно было пробраться мимо него к двери.
— Тебе не нужно прятаться, — сказал мэр Своуп, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и убедительно. Но я отчетливо слышал в нем те же фальшивые нотки, что и в голосе мистера Харджисона. — Кори? — Мэр издал долгий облегченный вздох. — Ты все знаешь, ведь так?
Чертовски верно, я все знаю.
— Где ты, сынок? Подай голос, прошу тебя.
Вот уж дудки.
— Как же ты догадался? — продолжал расспрашивать мэр. — Объясни мне.
За окном с шипением сверкнула еще одна молния. В ее ослепительной вспышке я увидел прямо перед собой посредине комнаты мэра Своупа, мертвенно-бледного, будто зомби, окутанного клубами табачного дыма, вившимися из его трубки. Мое сердце сильно забилось: молния выхватила из темноты какой-то металлический предмет, который мэр сжимал в правой руке.
— Мне очень жаль, Кори, что ты все сам узнал, — сказал мэр Своуп. — Я не хотел причинять тебе зла.
Я больше не мог этого выносить и выпалил, охваченный паникой:
— Я хочу домой!
— Я не могу позволить тебе уйти, — раздался голос в насыщенной электричеством темноте, и я увидел, как неясная тень двинулась в мою сторону. — Надеюсь, ты меня понимаешь?
Я все понял. Мои ноги отреагировали мгновенно: они молниеносно донесли меня до другой стороны персидского ковра, к выходу из кабинета легкие судорожно втянули воздух, рука сжимала зеленое перышко. Я понятия не имел, насколько близко от мэра мне пришлось проскользнуть. Я попытался повернуть ручку двери, но безрезультатно, потому что моя ладонь была скользкой от холодного пота. Должно быть, он услышал шум и крикнул:
— Стой!
Его шаги приближались ко мне, но тут дверная ручка наконец повернулась. Я вылетел из кабинета, как ядро из пушки, и наткнулся на стол миссис Эксфорд, с которого упала фотография.
— Кори! — услышал я позади себя громовой голос мэра. — Нет!
Я отскочил от стола, как бильярдный шар, и, очутившись среди шеренги стульев, ударился коленом об острый угол. С моих губ сорвался крик боли. Я пытался найти дверь в коридор, но стулья все время путались у меня под ногами, словно обладали собственной злой волей. Рука мэра, как паучья лапа, легла на мое плечо, и холодный озноб пронзил мой позвоночник.
— Нет! — приказал он, и его пальцы начали смыкаться на моем плече.
Отчаянно рванувшись, я освободился. Рядом со мной оказался стул, и я, как щитом, оттолкнул им Своупа.
Споткнувшись, мэр чертыхнулся, его ноги запутались, и он грохнулся на пол. Отвернувшись от него, я лихорадочно шарил по стене в поисках двери. Каждый миг я ожидал, что руки мэра вот-вот сомкнутся на моей лодыжке и притянут к себе, словно щупальца чудовища с головой в виде стеклянной чаши из фильма «Захватчики с Марса». Я сходил с ума от страха, чувствуя, как по моему лицу катятся слезы. Смахнув их ресницами, я внезапно наткнулся на холодную дверную ручку, сулящую избавление. Я повернул ее, вывалился наружу и бросился бежать по темному коридору, слыша, как топот моих ног по линолеуму громовым эхом отдается в пустом здании.
— Кори! Немедленно вернись! — закричал мэр, как будто верил в то, что его крик мог возыметь действие.
Мэр Своуп гнался за мной, я слышал топот его бегущих ног. Воображение рисовало мне ужасную картину: мое тело превращено в кровавую кашу, руки пристегнуты к раме Ракеты, которая тонет, уходит вниз во тьму, в кошмарное небытие озера Саксон.
И тут я поскользнулся, упал и, прокатившись на животе по линолеуму, больно стукнулся подбородком о плинтус, но сумел моментально вскочить и снова припустил изо всех сил, потому что шаги мэра Своупа громыхали совсем близко.
— Кори! — снова заорал он, в его голосе клокотала ярость. Именно так, по моим представлениям, и должен был кричать настоящий маньяк-убийца. — Остановись, я приказываю тебе!
«Черта с два», — подумал я.
И тогда в тусклом свете, лившемся сверху сквозь купол над лестницей, я различил ступеньки и бросился вниз, даже не держась за перила, — от такой картины мама наверняка бы поседела. Мэр Своуп пыхтел позади меня, но, судя по голосу, он явно выдохся:
— Нет! Кори! Нет!
Достигнув основания лестницы, я опрометью пересек холл и выскочил через входную дверь под холодный дождь. Гроза уже пронеслась над городом и ушла к лесистым холмам, опустившись на них, подобно большой серовато-синей жабе. Ловко отомкнув Ракету, я вскочил в седло, оставив болтаться цепь с замком на гидранте. Когда мэр появился на пороге, все еще призывая меня остановиться, я уже вовсю катил прочь.
Последнее, что он выкрикнул мне вслед, — эти слова показались мне несколько странными, если учесть, что они исходили из уст обезумевшего убийцы: «Ради бога, будь осторожен!»
Ракета летела через рябые от дождя лужи, ее золотой глаз сам выбирал во тьме дорогу. В тучах уже появились разрывы, через которые проникал желтый солнечный свет. Отец всегда говорил, что если во время дождя показывается солнце, значит, дьявол колотит свою жену. Уворачиваясь от брызг проходящих по Мерчантс-стрит машин, я покатил к дому.
Добравшись наконец до крыльца, я притормозил Ракету и влетел в дом с прилипшими ко лбу мокрыми волосами. В руке я сжимал пропитанное водой зеленое перо.
— Кори! — закричала мне мама, услышав, как хлопнула дверь. — Кори Маккенсон, немедленно иди сюда!
— Сейчас, минутку!
Я ворвался в свою комнату и бросился к своим семи волшебным ящичкам, которые все перерыл, пока не нашел коробку из-под сигар «Белая сова». Откинув крышку, я увидел на дне сигарной коробки перо, то самое, что нашел на опушке леса у озера Саксон.
— Иди сюда сию же секунду! — крикнула мне мама.
— Подожди!
Вытащив первое перышко из коробки, я положил его на письменный стол, а рядом поместил другое перо, вырванное из шляпы мэра Своупа.
— Кори! Тебя к телефону! Мэр Своуп!
