довольно трудное искусство, и чтобы овладеть им, следует не подавлять чувства, отягощая ими подсознание, но проделывать то, что еще Аристотель почитал тяжкой работой золи и ума. «Каждый может рассердиться, это очень просто, — замечает он в «Никомахеанской этике». — Но рассердиться именно на того, на кого и следует гневаться, да притом в нужной степени, в нужное время, по соответствующему поводу и соответственным образом. Это вовсе не просто».
Гнев — одна из сильнейших эмоций и хуже всего поддается контролю; по мнению специалистов, в его основе лежит подсознательная уверенность человека в том, что у него отнимают нечто, принадлежащее ему по праву. При этом в кровь выбрасывается целый каскад нейромедиаторов-катехоламинов, вызывающих огромный прилив энергии, и человек уже готов броситься в рукопашную. В экстремальных условиях весьма полезная реакция, но в обыденной жизни… «Ни в коем случае не пытайтесь «разрядиться», дав волю вспышке гнева!» — предупреждает Гоулмен: вопреки популярному убеждению, при этом происходит не катарсис, а бурное усиление эмоции. Зато другая народная мудрость — «сосчитай до десяти» — здесь гораздо уместнее.
Тревога предупреждает нас о возможной опасности — и тем полезна, фокусируя разум на быстрейшем разрешении проблемы, однако все меняется, когда она выходит из-под контроля… Чем сильнее человек боится ошибки, тем больше вероятность ее совершить. Общая идея контроля за такими высокоэнергетическими эмоциями, как гнев, панический страх и прочая, состоит в отвлечении и расслаблении, а низкоэнергетические состояния типа подавленности или печали, напротив, уходят, когда человек включается в активную деятельность. Короче, главный принцип эмоциональной саморегуляции заключается в переводе мозга на иной уровень возбуждения, что как раз и прерывает разрушительный цикл настроения, ну а конкретную технику каждый вырабатывает самостоятельно (вспомним наших терпеливых четырехлеток).
Если вы все еще полагаете, что пессимист — это хорошо информированный оптимист, вы наверняка не в курсе новейших исследований: важна не столько сама информация, сколько отношение к ней.
До середины 80-х американская страховая компания Metropolitan Life каждый год набирала пять тысяч новых агентов, причем их обучение обходилось ей по $30000 за каждого. И что же? Половина новичков бросала работу в течение первого года, а еще через пару лет в бизнесе оставался от силы один из пяти. В конце концов глава компании обратился к психологу Мартину Селигмену, предложив ему проверить свою идею насчет оптимизма — 15 тысяч новых работников. Селигмен не стал мелочиться и прогнал через два теста — стандартный для приема на работу и свой собственный, измеряющий «уровень оптимизма», — 15 тысяч новых работников, в результате выявилась интересная группа супероптимистов, показавших весьма низкие результаты при обычном тестировании… Думаю, вы уже догадались: в первый же год эти страховые агенты по эффективности своего труда обошли пессимистов на 21 %, а на втором году разрыв увеличился до 57 %. Так что теперь в Metropolitan Life работают исключительно оптимисты!
ВЫ ЗАБЫЛИ ПОЗДРАВИТЬ ЖЕНУ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ.
ВАША ЗНАКОМАЯ СКАЗАЛА ВАМ ЧТО-ТО ОБИДНОЕ.
ВЫ ЧУВСТВУЕТЕ СЕБЯ ЧРЕЗВЫЧАЙНО УСТАЛЫМ.
НА ЛЫЖНОЙ ПРОГУЛКЕ ВЫ ПОСТОЯННО ПАДАЕТЕ.
Интересно, какие варианты вы выбрали? Если это четыре «двойки», можете считать себя оптимистом: вы не имеете обыкновения винить себя в неспособности, а окружающих — в злонамеренности, не возводите вокруг себя глухие стены непреодолимых обстоятельств… Ну а с временными трудностями всегда можно справиться, если хорошенько постараться!
«Идея насчет оптимизма» получила блестящее подтверждение на Олимпийских играх 1988 г. в Сеуле, когда американский пловец Мэтт Бьонди, которому априори прочили семь золотых медалей, проиграл два начальных заплыва. Все были уверены, что спортсмен уже «сломался», но только не Селигмен, по тестам которого Мэтт показал высочайший уровень оптимизма. Неудача лишь мобилизовала его силы — и следующие пять заплывов принесли Бьонди пять золотых медалей.
Нигде так явственно не проявляется эмоциональный интеллект, как в искусстве общения: доброжелательность, тактичность, умение быстро оценить ситуацию и нужным образом реагировать на нее — все это требует весьма изощренной эмпатии. Это один из факторов выживания, врожденное свойство (младенцы начинают проявлять его в трехмесячном возрасте, беспокойно реагируя на плач другого ребенка). Развитое чувство эмпатии блокирует жестокость, и нет ничего удивительного в том, что садисты и психопаты, как показали психологические эксперименты, начисто ее лишены.
По мнению специалистов, 90 % эмоциональной информации при человеческом общении передается не словами. Психолог из Гарварда Роберт Розенталь разработал оригинальный тест для измерения «профиля невербальной (несловесной) чувствительности» (PONS): суть его в том, что человеку показывают специальный фильм, где молодая женщина демонстрирует различные чувства (радость, страх, гнев, любовь, ревность, благодарность…), однако основной «невербальный ключ» в кадре намеренно отсутствует (актриса отворачивается от камеры и т. п.), так что испытуемому приходится определять ее эмоции по косвенным признакам. И опять же ничуть не удивительно, что лучшие результаты показывают именно те, кто добился, как говорится, выдающихся успехов в работе и в личной жизни.
Когда Гоулмен попросил директора исследовательского центра Bell Labs при всемирно известной компании AT&T назвать своих лучших сотрудников, в их числе оказались отнюдь не обладатели сверхвысокого КИ (коих там предостаточно), а обычные талантливые инженеры, получающие наибольшее количество электронных посланий! Ларчик открывается совсем просто: приятные в общении, надежные в сотрудничестве, популярные в собственном коллективе и за его пределами, они всегда могут рассчитывать на поддержку и помощь коллег при рабочих затруднениях, чего совершенно нельзя сказать о гениальных, но увы, социально неадекватных волках-одиночках.
В США существует специальный Центр по изучению творческого руководства, сотрудники которого, проанализировав нашумевшие истории взлетов и падений многочисленных «калифов на час», пришли к выводу, что причиной такого краха являются не столько деловые просчеты, сколько «роковые психологические ошибки». Таковых исследователи насчитали девять, и вот самые распространенные из них: плохие отношения с сотрудниками, авторитарность, чрезмерная амбициозность, конфликт с вышестоящим начальством.
«Мне нравится сама мысль о том, что людей можно научить более глубокому пониманию собственной эмоциональной жизни и помочь им в достижении их целей, — говорит основоположник концепции эмоционального интеллекта Питер Саловей. — Но что мне совсем не нравится, так это воспитание конформности! Боюсь, любая кампания по повышению самоконтроля у детей закончится тем, что их станут натаскивать на «единственно верную» эмоциональную реакцию применительно к данной ситуации — смех на праздниках, плач на похоронах и так далее».
«Мы можем научить детей выражать гнев словами, а не насилием, — вторит ему профессор психиатрии Альвин Пуссен. — Но будет ли это подлинным эмоциональным интеллектом, коли заодно мы отучим их бросать вызов сильнейшему?»
