себе путь в пустоте.
Зрелище напоминало рекламный ролик из времен Войны Возврата: астероид с неровной поверхностью, яйцевидной формы, километров восемнадцати в длину и двенадцати в поперечнике, освещаемый только светом звезд… Свечение выброса не позволяло разглядеть сами двигатели, но было ясно, что они огромны. Более светлые участки, рассыпанные по поверхности, указывали на местонахождение антенн и сенсоров; я заметил также пару прямоугольников — видимо, люки.
— Он вращается, — прошептал Билко у меня за спиной. Видимо, зрелище так его заворожило, что он забыл об объявленном мне бойкоте. — Видишь, как закручивает выброс из сопла?
— Так они создают искусственное тяготение, — отозвался я. — В те времена еще не изобрели ложную гравитацию.
— Сделаю-ка я спектральный анализ оболочки. — Он застучал по клавиатуре, поглядывая в свой прибор. — Так мы лучше разберемся в этом вращении. Ух ты!
Если бы не ремни, я бы вылетел из кресла.
— В чем дело?
— Какое-то скольжение на фоне звезд, — испуганно ответил Билко, настраивая спектрометр.
— Успокойся, — послышался голос Ронды. — Наверное, это всего лишь лепешка.
— Да, только она нас не облепила, — ответил мой помощник. — Никогда не слышал о лепешках, которые появлялись бы не для того, чтобы покайфовать от бренчания банджо.
— Может быть, так близко к «Миру свободы» они не могут нас облепить, — предположил я. — Я уже говорил… — На лице Билко появилось выражение, заставившее меня прервать тираду. — Что еще?
— Судя по спектру, это действительно лепешка, — ответил он, стараясь держать себя в руках. — Только не из наших старых знакомых, а совсем другая. Инфракрасная!
Я уставился на него.
— Ты шутишь?
— Взгляни сам. — Он перевел свою таблицу на мой дисплей. — Гораздо ниже стандартной красной лепешки. Предлагаю название — «Инфракрасная».
Будь я проклят, если он не прав!
— Что ж, — молвил я, — мы открыли новую разновидность. Теперь и мы войдем в историю.
— Не в том дело, — хмуро бросил он. — Это не просто новая разновидность, а такая, что отпугивает другие лепешки!
Из динамика раздался свист.
— Мне это совсем не нравится, — призналась Ронда.
— И мне, — поддержал ее Билко. — Может, махнем на все это рукой и сделаем побыстрее ноги?
Я смотрел на стремительно приближающийся астероид.
— Чушь какая-то! — сказал я. — Начать с того, что если это хищник…
— Употребляй множественное число, — посоветовал Билко. — Я засек еще одну Инфракрасную.
Пожалуйста. Если это хищники, почему мы не встречались с ними раньше? И с какой стати им ошиваться вокруг «Мира свободы», в полной пустоте?
Если у Билко и созрел ответ на мой вопрос, он не успел высказаться: на астероиде сверкнул лазерный луч, и наш динамик поперхнулся.
— Приближающийся корабль, прием! К вам обращается «Мир свободы», — услышали мы женский голос. — Просьба назвать себя.
Мы с Билко испуганно переглянулись. Я поспешно нажал кнопку.
— Говорит капитан Джейк Смит, космический корабль «Сергей Рок». Мы… С кем имеем честь?
Сьюзен Эндерли, — ответил голос. — Вам требуется помощь?
— Мы собирались спросить вас о том же, — вмешалась наша вездесущая ученая дама, своевременно появившаяся в кабине. — На связи Андрула Кулашава, руководитель экспедиции.
— Какова цель экспедиции?
— Повидать вас, разумеется. Нам хотелось бы получить разрешение на визит.
— Спасибо за участие, — ответила Эндерли. — Но я могу вас заверить, что у нас все обстоит отлично, и мы не нуждаемся в помощи.
— Рада это слышать, — сказала Кулашава. — Тем не менее мне бы хотелось у вас побывать.
— Видимо, с исследовательской целью?
Я заметил на губах Кулашавы холодную усмешку.
— А также с целью дать вам возможность исследовать нас. Уверена, что мы сможем многому друг у друга научиться.
— Возможно, — ответила Эндерли, помолчав.
Темная масса под нами немедленно осветилась огнями.
— Держите курс на причальные огни, — распорядилась Эндерли. — Там есть специальная пристань. Мы наведем вас нашими лазерами связи.
— Спасибо, — сказал я. — С нетерпением ждем встречи.
Лазер потух. Я выключил связь.
— Итак? — обратился я к Кулашаве.
— Что «итак»? — взвилась она. — Вы получили исчерпывающие инструкции. Выполняйте!
Мне почему-то представилось, что нам навстречу из люка выбросят примитивный фал, однако пристань, к моему изумлению, оказалась надежной: я увидел большое круглое отверстие, ведущее внутрь астероида. Нас ждали старомодные, но вполне эффективные захваты: поймав «Сергея Рока», они поместили его в одну из полудюжины причальных ячеек.
— Что теперь? — спросила Кулашава, стоило кораблю коснуться скалы. Над нами задвинулась изолирующая панель.
— Ждать, — ответил я, отключая ложную гравитацию и испытывая кратковременную потерю ориентировки; скоро вращательная псевдогравитация астероида вернула все на свои места.
— Чего нам ждать? — спросила Кулашава. Здесь, рядом с осью астероида, псевдогравитация была слабой, но стойкая леди умела скрывать недомогание.
— Их, — сказал Билко, тыча пальцем в иллюминатор.
Из двери в стене вышли трое в белых скафандрах, с огромными металлическим ящиками в руках. Пошатываясь, они двинулись в нашу сторону.
— Похоже, врачи, — сказал Билко.
Он оказался прав. Услышав стук, мы впустили их на корабль. После лаконичных приветствий экипаж и сам корабль подвергся микробиологической обработке. Понятно: после 130 лет раздельного бактериологического существования даже такая безделица, как вирус гриппа, мог наделать у них в колонии таких же бед, как чума в средневековой Европе.
Я даже удивился, когда в результате нам было объявлено, что мы не представляем вреда. Напоследок медики накачали всех нас иммунизирующими препаратами, чтобы мы не подхватили местных болячек. Минута-другая — и мы уже спускались в колонию.
Спуск оказался продолжительнее, чем я ожидал. Потом меня осенило: лифт специально сделали тихоходным, чтобы свести к минимуму неприятное воздействие нарастающей массы при приближении к самой широкой части астероида. Лично я легко переношу перегрузку, однако для желудка Кулашавы, похоже, это было тяжелым испытанием. В течение всего пути она напряженно смотрела прямо перед собой, чтобы не показать, как сильно ее тошнит. Я искоса поглядывал на стойкую леди и твердил себе, что нехорошо наслаждаться чужими страданиями.
Учитывая историческое значение нашего визита, я ожидал, что нас будет встречать представительная делегация. Однако мы посетили цивилизацию, где обходились без оркестров и фанфар. Когда двери лифта наконец разъехались, мы увидели, что нас поджидают всего трое: двое крепких парней в форме и стоящая между ними худенькая особа примерно одних лет с Кулашавой.
— Добро пожаловать в «Мир свободы», — сказала она, делая шаг навстречу. — Сьюзен Эндерли. Зовите меня просто Сьюзен.
— Спасибо, — поблагодарил я и огляделся. Мы попали в длинное помещение с арочным потолком, без намека на украшения. За спиной У Сьюзан я увидел тяжелую двойную дверь.
