– Там Танон наводила порядок.
Танон могла бы защитить себя, но была слишком занята тем, что пыталась спрятаться за материей, служившей ей полотенцем. Потом она тоже села и недовольно посмотрела на мужа.
– Я постучал. – Мэдок отвернулся, когда материя, что она натянула на себя, задрала вверх подол рубашки. – Скоро уже полдень, а ты говорил, что хотел сегодня поработать в поле.
– Да. – Гарет кивнул. – Пошли за Кадуин и Дейдре, пусть они помогут Танон вычистить жилище, а потом…
– Но это я устроила беспорядок, Гарет, – напомнила ему Танон. – Мне и убирать его. – Она вежливо улыбнулась Мэдоку – Не обращай внимания на то, что сказал Гарет. Я сделаю все сама.
– Не обращай внимания на то, что сказал Гарет? – повторил ее муж, изумленно поднимая брови. – Я все правильно расслышал?
– Oui, – недвусмысленно ответила она.
Гарет скрипнул зубами.
– Все здесь…
– Я не хочу, чтобы женщины думали, будто я и пальцем не могу пошевелить…
– Танон, замолчи.
В ее зеленых глазах вспыхнуло возмущение.
– Я совершенно определенно не собираюсь молчать.
Во взгляде Гарета появилось опасное выражение.
– Мэдок, можешь идти, – сказал он, не отводя глаз от жены.
– Мэдок, ни в коем случае не приводи сюда Кадуин и Дейдре, – сквозь зубы угрожающе произнесла Танон.
О, с нее довольно заносчивости Гарета. Кем он, интересно, себя возомнил? Как ей вообще могло прийти в голову, что она может быть неравнодушна к нему? Ведь сейчас Гарет смотрел на нее так, как будто собирался задушить.
– Мэдок, – прорычал Гарет.
– Уже ухожу. – Валлиец проскользнул в дом, не сказав больше ни слова.
Когда они остались вдвоем, Гарет вскочил на ноги и посмотрел на жену так, будто видел ее первый раз в жизни. Бесенок внутри ее вырвался на свободу.
– Отец позволяет тебе вот так препираться с ним?
– Конечно, нет, – отрывисто сказала она. – Но он никогда не вел себя со мной так грубо, как ты.
Гарет бросил взгляд на дерево позади нее. Ему захотелось стукнуться о дуб головой. От этого будет больше толку, чем пытаться урезонить эту маленькую упрямую…
– Танон, послушай меня. Ты не будешь больше открыто ругаться со мной.
– Я не ругалась с тобой. Я просто говорила тебе…
Она нахмурилась, когда Гарет закрыл глаза и запустил обе руки во влажные волосы.
– Ты и сейчас ругаешься со мной, – настойчиво проговорил он обманчиво спокойным голосом.
– Вот уж нет. – Она стукнула кулаком по земле, а потом отпрянула, когда Гарет наклонился к ней. – Может, если бы ты постоянно не указывал мне, что делать, я бы…
– Замолчи! – проревел Гарет, но тут же постарался успокоиться. – Ты должна молчать, пока я говорю.
Танон открыла рот, но ледяной взгляд мужа заставил ее дважды подумать, прежде чем отважиться что-либо произнести. Она поджала губы.
– Я тут главный. Мои люди, мои воины делают так, как я им говорю. Так же должна поступать и ты.
Танон поднялась на ноги. Ее ноздри трепетали, и какое-то время она смотрела на Гарета с безмолвной яростью.
– Я не отношусь к числу твоих воинов.
– Верно, – согласился он. – Если бы ты была воином, то прямо сейчас я бы задал жару твоей заднице.
Ладони Танон сложились в кулаки.
– Ах ты, тупой, самовлюбленный…
– Танон!
Его глаза расширились от изумления, но в голосе слышалась откровенная угроза. Было понятно, что нужно остановиться, иначе потом она сильно пожалеет о том, что наговорила.
От такого Танон окончательно взорвалась.
– Вильгельм умеет плавать? – звенящим голосом спросила она.
На лице Гарета появилось выражение полнейшего замешательства.
