рассказывала ему придуманные истории о дамах и рыцарях, которые спасали их от страшного дракона по имени Роджер.
Потом Танон повернула голову в сторону своего жениха. Роджер уже изрядно выпил, поэтому качался на ногах и сосредоточенно смотрел на Гарета тяжелым остекленевшим взглядом.
Но тут ее мысли прервал повелительный голос короля.
– Скажи мне, Гарет, – произнес он, – что привело тебя ко мне в Уинчестер? Твой дядя здоров? А его семья?
– Да, с ними все в порядке. Его сыну Груффиду исполнилось этой весной три года. Появление сына еще более усилило желание дяди установить мир в Кимре.
– О, это хорошие новости. Очень хорошие новости.
Вильгельм поднял бокал, предлагая всем за это выпить. Гарет улыбнулся и сложил руки за спиной.
– Я рад, что вы тоже все еще хотите мира, ваше величество.
– Конечно. Большой урон несут обе стороны.
– Мои люди выступают против того, чтобы ими правили ваши лорды, сир, – ответил Гарет, не сдавая своих позиций.
В его голосе не было угрозы, но Роджер все равно вышел вперед. Вильгельм поднял руку и жестом отправил его на место.
– У меня нет намерения завоевывать Уэльс, Гарет.
– Но тем не менее, ваши благородные бароны возвели замки вдоль наших границ…
– Чтобы защитить Англию от набегов валлийцев, – беззлобно сказал Вильгельм.
Он не испытывал ярости по отношению к тем людям, у которых хватало храбрости ему прекословить.
– С каждым месяцем они все глубже вторгаются в Кимр и забирают наши земли, а вы не возражаете против этого.
После таких слов взгляд Вильгельма наконец стал жестче.
– А что предпринимает твой дядя по отношению к таким людям, как Веферн, который нападает на английских вассалов по всему Уэльсу и режет их на южных и северных границах наших земель?
– Змеиный Дракон неуловим даже для нас, – ответил ему Гарет. – Но зачем моему дяде охотиться за человеком, который защищает свою страну, ведь ваши бароны сжигают наши деревни и бесчестят наших женщин?
Король свирепо наклонился вперед.
– Ты хочешь сказать, что те люди, которых убил Веферн, творили недостойные дела?
– Да, ваше величество, – спокойным тоном подтвердил Гарет.
Вильгельм переглянулся с Брандом и провел рукой по подбородку.
– Я не знал об этом.
– Со всем моим уважением к вам, – Гарет слегка поклонился, – я должен сказать, что этому существует объяснение. Вы дали земли вашим вассалам, а также полную свободу управлять ими и перестали обращать внимание на то, что они творят.
– Ты ошибаешься, Гарет. Три года назад я ездил к твоему дяде, чтобы установить мир между нашими народами.
– Тогда, милорд, я прошу вас – давайте поговорим об этом снова, – произнес Гарет. – Ибо я прибыл сюда, чтобы попросить у вас то, что по праву принадлежит мне. То, что поможет восстановить добрые отношения между норманнами и валлийцами.
Взгляд короля, пронзил его насквозь, но Гарет не вздрогнул, не отвел глаз.
Мать Танон, стоявшая позади своего супруга, ударила ладонью о стол.
– Ты сошел с ума, если думаешь…
– Госпожа! Я пришел сюда не для того, чтобы сражаться или спорить. – Голос Гарета был спокойным, почти мягким. Но от его тела исходили волны такой свирепой мощи, что Танон задрожала. Он опять повернулся к королю и продолжил: – Я появился в вашем замке, чтобы скрепить договор, который вы заключили двенадцать лет назад, когда поставили свою подпись на пергаменте и поклялись вместе с моим дядей на святых мощах. Это было сделано, чтобы между нашими народами наступил мир. Но, – честно добавил он, – боюсь, что мир становится все менее достижимой мечтой. В некоторых частях моего государства люди уже голодают. Я хочу положить конец этим бедствиям раз и навсегда.
– Вильгельм… – начал Бранд, но король поднял руку, приказывая замолчать.
Его восхищало горячее желание юного принца спасти своих подданных от ужасов войны и храбрость, с которой он стоял перед ним, английским королем, и открыто заявлял ему об этом.
– Вы были рядом с королем Вильгельмом, когда он встречался с моим дядей, – обратился к Бранду Гарет. – Вы согласились, что это был единственный путь прекратить кровопролитие. Я прошу вас не отказываться от него сейчас.
Он говорил таким властным тоном, что Танон не сомневалась – на свете мало людей, которые смеют ослушаться его.
– Он не откажется, – неумолимо-твердым голосом, в котором звучали нотки сожаления, ответил за Бранда король Вильгельм. – Я и король Риз желаем мира. И если бы я знал, что ты жив, то исполнил бы наш уговор раньше.
