подражательном по отношению к ней «Космическом броске» Джо Питки, и в эксцентрической картине «Флинтстоуны» Брайана Леванта. А ведь существуют еще и сказки: с актерами («Санта Клаус» Джона Пэскуина), аниматронными говорящими животными («Крошка» Криса Нунена) и с куклами («Ночь перед Рождеством» Хенри Селика под руководством Тима Бэртона).
Но все-таки в более точном смысле слова фантастическими комедиями следует считать трилогию «Назад в будущее» Роберта Земекиса с классическим мотивом путешествия во времени, или фильмы «Дорогая, я уменьшил детей» Джо Джонстона и «Дорогая, я увеличил ребенка» Рэндала Клайзера с не менее популярной в фантастике идеей изменения человека в размерах, или «Маску» Чарльза Рассела со столь же укорененной в литературе и искусстве традицией кратковременной смены своего лица. А «Чокнутый профессор» Тома Шэдиака как бы сочетает две последние из названных сюжетных линий, потому что герой благодаря волшебному эликсиру не только улучшает свою сверхполную фигуру, но и в корне меняет характер, превращаясь из робкого и рассеянного ученого в энергичного ловеласа. Любопытно, что прежняя версия 1963 года (являясь, в свою очередь, вольным переложением знаменитой повести «Доктор Джекил и мистер Хайд» Роберта Льюиса Стивенсона) не вызвала такого ажиотажа, как в 1996 году. И словно вспомнив о чудаковатых киногероях прошлого, компания Уолта Диснея срочно сделала новый вариант своей фантастической комедии «Рассеянный профессор» об изобретателе некой ожившей субстанции и выпустила под занавес 1997 года «Флаббер» (или «Летающая резина») Леса Мэйфилда, который всего лишь за месяц собрал в прокате 70 миллионов долларов.
Стремление подростка побыстрее повзрослеть («Большой» Пенни Маршалла) или, напротив, остаться ребенком, несмотря на свое прогрессирующее взросление («Джек» Фрэнсиса Форда Копполы), вдруг омолодиться в старческом возрасте («Кокон» Рона Хоуарда), желание женщины изо всех сил и любой ценой сохранить свою молодость («Смерть ей к лицу» Роберта Земекиса) — все это, несомненно, знакомые истории, приобретающие спустя века зрелищно-эффектное и компьютерное превращение в современном кино. Можно заполучить себе брата-близнеца из пробирки, похожего как Давид на Голиафа («Близнецы» Айвена Райтмана), или несколько точных копий в результате клонирования («Множество» Хэролда Рэмиса). Мотив «воссозданного Прометея», введенный в обиход почти два века назад Мэри Шелли в «Франкенштейне», даже несмотря на то, что неоднократно был язвительно высмеян в ряде пародий (наибольшей популярностью заслуженно пользовался «Молодой Франкенштейн» Мела Брукса), по-прежнему волнует кинематографистов и заставляет их придумывать все новые и новые вариации старых сюжетов.
Однако человек порой сам хотел бы выступить в роли вершителя судеб, поворачивая время вспять, пытаясь переиграть собственную жизнь («Мистер Судьба» Джеймса Орра), или же вырваться из ненароком остановленного мгновения, вовсе не выглядящего таким уж прекрасным («День Сурка» Хэролда Рэмиса). А кинематограф нарочно разрушает в течение века создаваемую им иллюзию, демонстрируя прозрачность границ между реальным и ирреальным, возможность взаимопроникаемости одного мира в другой («Последний герой боевика» Джона Мактирнена). Хотя, надо сказать, гораздо более изысканно это было сделано еще в «Пурпурной розе Каира» Вуди Аллена, а намного раньше, в 20-е годы, великим Бастером Китоном в «Шерлоке-младшем».
Подавляющее большинство перечисленных картин имели хорошие сборы в американском прокате, что лишний раз свидетельствует о стойкой привязанности современных зрителей именно к легкой фантастике с элементами комедии. Такая фантастика дает возможность отвлечься на полтора-два часа от текущих забот и будто преодолеть по примеру некоторых экранных героев иллюзорную «четвертую стену». Непопулярный нынче К. Маркс однажды сочинил неплохую фразу: «Человечество, смеясь, расстается со своим прошлым». Но многие фантастические фильмы наводят на мысль, что люди также предпочитают встречать будущее с широкой улыбкой на лице. И не случайно название фильма «Weird Science» (буквально — странная неука), можно сказать, вывернуто наизнанку, переосмыслено в ленте, упомянутой в самом начале этой статьи, — «Ох, уж эта наука». А термин «странная фантастика» получил беспечную подростковую трактовку, словно в духе двух «прикольных» комедий о школьниках-придурках Билле и Теде, которые слоняются по далекому прошлому и не менее отдаленному будущему «в поисках утраченного кайфа».
Кстати, и фантастические, и комедийные моменты можно обнаружить и в «Искателях потерянного ковчега», и в двух других картинах об Индиане Джонсе Стивена Спилберга. Не лишен комических эпизодов его же «Инопланетянин». Находится место смешному в «Звездных войнах» Джорджа Лукаса; наконец, пару хлестких шуток содержит и «День Независимости». Наверное, самой мрачной картиной и одновременно одной из кассовых является мистический «Изгоняющий дьявола» Уильяма Фридкина. Так ведь и над дьяволом можно посмеяться: вспомните «Ведьм из Иствика» Джорджа Миллера.
Сергей КУДРЯВЦЕВ
Форум
Сергей Лус
Жерамер делает погоду в кинофантастике
Во французском названии «Gerardmer» можно обнаружить два слова — мужское имя Жерар и «море». И хотя в этом маленьком предгорном городке на востоке Франции (вовсе не у моря) кинофестиваль фантастики и фильмов ужасов проводился лишь в пятый раз, знатоки и поклонники жанра говорили уже о традициях кинофорума.
На самом деле смотры «необычного кино» проходили с 1973 года на курорте Авориаз. Надо заметить, что смена адресов прошла практически безболезненно и не отразилась на имидже и престиже фестиваля. Потому что вот уже четверть века Авориаз и Жерармер на самом деле определяют погоду в кинофантастике, Отдавая должное американским фильмам, фестиваль в то же время открывает для критики и публики целый ряд имен авторов из других стран — от Мексики до Гонконга, от Нидерландов до Польши.
Кстати, если уж зашла речь о новых талантах, надо непременно отметить, что на этих двух фестивалях во Франции стало широко известно о существовании таких деятелей кинофантастики, как Стивен Спилберг, который в 1973 году был удостоен Гран-при за картину «Дуэль», или Джон Карпентер, трижды получавший премии критики за фильмы «Канун Дня всех святых», «Туман» и «Князь тьмы», или Джордж Миллер, награжденный специальным призом за «Безумного Макса» в 1980-м и Гран-при за «Безумного Макса II» два года спустя.
Правда, чаще все-таки поощрялись мастера фильмов ужасов, кроме Крейвена и Карпентера, это были Брайан Де Пальма («Призрак рая» и «Кэрри»), Дэвид Кроненберг («Мертвая зона», «Муха», «Вылитые копии»), Дон Коскарелли («Фантазм», «Повелитель зверей»), Клайв Баркер («Восставший из ада», «Ночное
