его невиновность, а то еще и потребуют компенсацию, подсчитав, сколько денег потеряла корпорация из-за того, что одному из ее ведущих сотрудников не дали спокойно выспаться. Но обвинение в убийстве во сне — это же полный абсурд!
Собравшись с мыслями, Беггер кашлянул в кулак.
— Если я правильно понял, меня обвиняют в том, что в моем сне оказался мертвый человек? — спросил он у сонинспектора, стараясь, чтобы в голосе была слышна легкая насмешка.
Сотиков сделал еще два шага вперед и снова остановился.
— Вы знаете, что такое психоанализ, гражданин Беггер?
— Не настолько хорошо, чтобы зарабатывать этим на жизнь, — попытался пошутить Беггер.
— Суть в том, что любой предмет или образ, появляющийся во сне, представляет собой отражение либо реальных событий, либо мыслей, терзающих сновидца. То есть, — шаг вперед, — если в вашем сне появился труп, — шаг, — значит, вы либо на самом деле кого-то убили, — два шага вперед, и сонинспектор Сотиков оказался рядом с Беггером. — Либо замышляете убийство.
Пауза.
— Чушь! — возмущенно взмахнул руками Беггер. — Я не собираюсь никого убивать! И уж точно пока еще никого не прикончил!
Впервые на лице сонинспектора появилось выражение, похожее на сожаление.
— Как бы там ни было, гражданин Беггер, я должен задержать вас до полного выяснения всех обстоятельств данного дела.
— И как долго это продлится?
— Трудно так сразу сказать, — пожал плечами сонинспектор. — Мы пока не знаем ни личности убитого, ни мотивов преступления. А вот подозреваемый у нас есть.
Уточнять, о ком именно идет речь, Сотиков не счел нужным. Беггер не поднял возмущенный крик только потому, что сонинспектор все же казался ему разумным человеком. А два разумных человека, понятное дело, всегда могут договориться.
— Послушайте, господин Сотиков…
— Называйте меня сонинспектором.
— Хорошо, сонинспектор, вы ведь понимаете, что я не могу остаться в зоне сна на все то время, что будет продолжаться расследование. Да и какой в этом смысл? Вам известен идентификационный код моего персонального мини-компа. Полагаете, я могу скрыться? — Беггер усмехнулся, дабы показать, насколько глупо подобное предположение.
— Сожалею, гражданин Беггер, — вопреки заявлению, на лице сонинспекотра не отразилось даже намека на сожаление или хотя бы сочувствие. — Но вам придется остаться.
Все происходившее казалось Беггеру абсурдистской пьесой, в которой только он один не знал своей роли. Сон-мечта превратился в ночной кошмар. Отдых у живописного лесного озера обернулся тюремной камерой. Каменным кубом размером три на три шага, в котором нет ни окон, ни дверей, нет ни верха, ни низа, нет цветов, нет звуков, нет запахов, нет времени, — есть только ограниченный объем пространства. Да и тот — иллюзорный. В зоне сна время не имело значения. Его здесь попросту не существовало. Сон мог растягивать секунды, как полоску латекса, превращая их в часы, но мог и годы спрессовать в минуты. Без персонального мини-компа Беггер не мог определить, что происходит с реальным временем.
Беггер в отчаянии ударил кулаком по каменному полу. Он и сам не помнил, как забился в угол, где и сидел теперь, скрестив ноги. Чтобы покончить со всем этим наваждением, ему необходимо было вернуться в реальность. Нужно было во что бы то ни стало проснуться! Беггера всего трясло, когда он представлял себя лежащим на кровати с закрытыми глазами, похожим на труп, что видел он в кустах у озера. Он спит, не зная, что происходит. А время идет. Время идет, черт возьми! В половине девятого Беггеру необходимо быть на рабочем месте. На десять утра назначен новый раунд переговоров с Такеши, и страшно даже представить, что произойдет, если в нужное время он не подключится к своему рабочему компу.
По каменной стене, на которую тупо пялился Беггер, пробежала мелкая рябь. Тонкие полоски раствора, разделявшие камни в кладке, утратили четкость, поплыли, изменяя углы пересечения горизонтальных и вертикальных линий. Прежде, когда сонинспектор открывал дверь в камеру, ничего подобного не происходило. Беггер уперся ладонями в пол и поджал ноги, готовясь вскочить. Вот только бежать все равно было некуда, поэтому он продолжал сидеть на полу, плотно прижав к камням босые пятки.
Стена изогнулась, вздулась огромным пузырем, который едва не расплющил Беггера о другую стену. Беггер не мог понять, почему он до сих пор не кричит, не зовет на помощь?
И вдруг все разом встало на свои места. Камера снова превратилась в правильный куб, сложенный из каменных блоков. Только теперь в камере находились двое. Беггер сидел на полу, а у противоположной стены стоял человек, которого он знал под именем Игорь. И одет он был так же, как во время их встреч у озера. Или когда Беггер видел его тело в кустах.
Дернув подбородком, Беггер судорожно сглотнул. Он не знал, прилично ли первым обращаться с вопросом к ожившему мертвецу?
Игорь окинул быстрым взглядом узилище и недовольно цокнул языком.
— Да уж, приятным это место не назовешь, — изрек он многозначительно. — И блокировка здесь хорошая, — добавил он, обращаясь на этот раз непосредственно к Беггеру. — Потребовалось время, чтобы отыскать вас.
— Я видел твой труп, — совсем невпопад ляпнул Беггер.
— Ага, — с безразличным видом кивнул Игорь. — Вы больше смотрите, вам здесь еще и не такое покажут.
Беггер озадаченно сдвинул брови. Конечно же, он понимал, что имел в виду Игорь, но согласиться с тем, что тебя дурачат, точно подопытного гамадрила, оказалось не так-то просто.
— Геноссе Беггер…
По всей видимости, Игорь хотел что-то объяснить, но Беггер перебил его:
— Откуда ты знаешь мое имя?
— А как по-вашему я вас нашел? Заглянул в досье сонполиции.
— Вот так просто, взял и заглянул? — недоверчиво прищурился Беггер.
— Вот так просто, — улыбнулся Игорь и исчез. — Что вы теперь скажете? — прозвучал из пустоты его голос.
Беггер медленно поднялся на ноги и растерянно посмотрел по сторонам.
— Не старайтесь, геноссе Беггер, вам меня не отыскать.
Беггер резко повернулся в ту сторону, откуда прозвучал насмешливый голос его добровольного сокамерника, и снова ничего не увидел.
— Весь фокус в том, что я стал невидимым, — сказал Игорь и материализовался прямо из воздуха слева от Беггера.
— Значит, ты и трупом прикинуться можешь, — сделал вывод Беггер.
А про себя подумал: «Черт возьми, как жаль, что в камере нет двери! Сейчас бы позвать сонинспектора Сотикова, пускай бы разобрался с этим типом!»
— Нет, — покачал головой Игорь. — Тело создали вы сами.
Беггер озадаченно сдвинул брови.
— Все очень просто, — объяснил Игорь. — Вам сказали, что на берегу озера в кустах лежит труп. Кого вы видели в своем сне на озере? Только меня. Вот вы и представили, что это я лежу мертвый в кустах. Сонполицейским был нужен мой портрет, и вы его точненько воспроизвели.
— Ты пришел, чтобы сдаться?
— Сдаться? — брови Игоря изумленно взлетели едва ли не к середине лба. — Вы полагаете, мне следует добровольно согласиться на это? — Игорь обвел рукой стены камеры.
— Рано или поздно тебя все равно поймают, — уверенно заявил Беггер.
— Никогда, — не менее уверенно возразил Игорь.
— У сонполицейских есть твой портрет.
— Ну и что? — беспечно дернул плечом Игорь. — Они ни за что не смогут схватить меня во сне,
