мелочи; там антураж чаще всего по-настоящему работает — либо на идею, либо на сюжет, либо на эстетику текста. Достаточно вспомнить гомерические трапезы тайного сыщика сэра Макса в многочисленных тавернах славного города Ехо. Там ведь каждый потребляемый продукт подробно комментируется, да еще прилагаются пространные комментарии по поводу достоинств и недостатков той или иной кухни, запрещенной или разрешенной на данный текущий момент поварской магии…
В чем тут дело? Может быть, играет роль пресловутая «психология пола»? Все-таки известные авторы российской НФ в большинстве своем — мужчины, а вот в фэнтези, напротив, очевидна успешная экспансия женщин. Так, может быть, в первом случае проявляется мужской взгляд на жизнь — более бесшабашный, более внимательный к обобщениям, более тяготеющий к действию и бегущий подробных описаний; а во втором случае чувствуется женский глаз, неторопливо изучающий, внимательный к нюансам, скрупулезно дешифрующий мелочи повседневной жизни и сторонящийся действия?..
А может быть, дело в другом: издатель требует от автора НФ действия, действия, действия. Быстрее. Еще быстрее. И еще быстрее. А на фэнтези махнули рукой: со времен Толкина там у одного на сотню получается — чтобы быстро и качественно в одном флаконе. Сами «условия игры» препятствуют этому. Может быть. Пока, во всяком случае, стопка «белой реки» и картонная тарелочка с нехитрой закусью могут считаться одним из главнейших символов отечественной НФ.
Рецензии
Бен Бова
Венера
Мода, вызревшая в конце XX века в западной НФ, набирает силу: сюжеты и образы, казалось бы, исчерпанные еще во времена «Золотого века», неожиданно вновь появляются на страницах научно- фантастических произведений. Первыми это сделали авторы «космооперы», возродившие в 80—90-е годы угасавшее направление НФ — причем возродившие на несравненно более высоком литературном уровне. Сейчас оживился интерес и к традиционной теме исследования космоса.
Завязка романа типична для классики НФ. Середина XXI века. Потрясенный смертью своего старшего сына, погибшего во время экспедиции на Венеру, богач-промышленник Мартин Хамфрис предлагает награду в десять миллиардов долларов тому, кто привезет на Землю тело погибшего. Вызываются двое: младший сын миллиардера Ван Хамфрис и старатель из пояса астероидов капитан Ларе Фукс (по своему характеру и манерам — копия незабвенного Вульфа Ларсена из «Морского волка» Джека Лондона). Корабль Вана стартует с Земли, планетолет его конкурента отправляется из окрестностей Юпитера. Они почти одновременно достигают планеты и, пытаясь опередить друг друга, начинают медленное погружение в бурлящую атмосферу Венеры… Даже общая «космография» расселения человечества по Солнечной системе в романе Бовы напоминает схемы, использовавшиеся в 40—50-е годы: обжиты Луна и Марс, ведутся разработки в поясе астероидов. На повестке дня — исследование Венеры, Меркурия и внешних планет. Автор модернизировал лишь политический антураж будущего и использовал новейшие научные данные о Венере. При этом текст композиционно выверен, интрига закручена мастерски. Жаль только, что ближе к концу романа Бова не удержался от некоторых откровенно мелодраматических ходов. Читать роман интересно, хотя подобное произведение могло быть написано и в начале 50-х годов — только вместо удручающей жары и ураганных ветров Венеры главными врагами героев оказались бы гигантские ящеры да бескрайние венерианские болота.
Евгений Прошкин
Слой ноль
Новая книга Евгения Прошкина сюжетно и тематически связана с его же романом «Слой». Те же реальности, или «слои», бесконечные двойники, интеллектуальные сущности, переносящиеся из тела одного двойника в тело другого. Только новый роман дает более широкую панораму всей этой системы; предыдущий по отношению к нему является своего рода сюжетной вклейкой. Гораздо важнее изменения иного рода. «Фирменный» центральный персонаж Прошкина (у московского писателя повествование ведется из точки, где главный герой в значительной степени сливается с автором, третье лицо становится почти что первым) представляет собой маленького человека, мечущегося и страдающего от всеобщего неуюта жизни. Никак не отыскать ему ни высоких смыслов, ни надежного материального комфорта, ни истины, за которую можно ухватиться, ни даже простого милосердия окружающих. Он твердо знает: нельзя убивать, насиловать — и не хочет, чтобы его самого мучили, унижали, лишали свободы. Все остальное в нем переменчиво. То есть, что
Кроме того, хотелось бы отметить возросшее «ремесленное» мастерство Евгений Прошкина, что особенно видно в описаниях материальной обстановки, эскизной чуткости, пристрастии к детализации портретов — и когда это касается внешности персонажей, и когда речь идет об их психологии.
Сергей Лифанов, Ирина Кублицкая
Приют изгоев
Нижегородские фантасты придумали новый фэнтезийный мир, который, должно быть, очень дорог авторскому сердцу, раз уж его описанию посвящена целая книга. На полутысяче страниц они подробно и со вкусом расписывают реальность-2 — некую империю со множеством провинций, где есть место клинкам и магии, где простой народ вкалывает, а наиболее влиятельные из аристократов ведут пышную придворную жизнь со сложным церемониалом и плетут интриги в борьбе за власть. В этом мире есть государство Талас, существующее на стенке многокилометрового Обрыва и узкой полоске Отмелей у края Великого Океана. В Таласе не одобряют убийства, здесь нет праздных людей, а царит справедливость и небывалый расцвет наук и ремесел. Утопия, словом. В Великом Океане есть острова и архипелаги — для любителей путешествий и приключений. Ну и, конечно, никак нельзя обойтись без Жуткой Пустыни, в которой обитает
