так получилось, что почти за год совместной жизни он не узнал о жене ничего нового?
Реджайна настороженно взглянула на него.
– Не смотри на меня так, – сказала она.
– Как?
Реджайна отвела взгляд.
– Как будто из-за меня ты чувствуешь себя виноватым.
– Вовсе нет. Но мое поведение по отношению к тебе действительно далеко от идеала.
Мейнард заскулил. Реджайна нагнулась и погладила его.
– Я постараюсь найти для тебя новых хозяев, Мейнард, – пообещала она. – Людей, которые будут заботиться о тебе и любить. Вот увидишь, все будет хорошо.
Следующие нескольких часов они фотографировали других обитателей приюта.
– Да, именно так его и держи. Вы хорошо выглядите вместе. О да, этот мужчина будет рекламировать тебя публике, Фиби, – сказала она кокетливому белому пуделю.
Время пролетело незаметно. Домой они ехали уставшие, но счастливые. На их одежде появились дыры от собачьих и кошачьих когтей. Но Делла данное обстоятельство, казалось, вовсе не беспокоило.
– Ты умеешь обращаться с животными, – похвалила она. – Спасибо тебе огромное за помощь. Я хочу, чтобы все они нашли себе новых любящих хозяев.
Внезапно в голову Делла пришла одна мысль. Его двоюродный брат Ли манерой поведения очень напоминал потерявшегося щенка.
– Ты пыталась спасти Ли, да?
Реджайна сильнее сжала руль. Она молчала не меньше пяти секунд.
– Нет, – наконец сказала она почти шепотом. – Не думаю.
– А мне кажется, так оно и было.
Она пожала плечами.
– Почему? Он ведь был взрослым самостоятельным человеком.
Они подъехали к воротам дома. Реджайна остановила машину, повернулась и посмотрела на Делла. Он сказал:
– Детство Ли было не слишком счастливым. Его отец, мой дядя Джек, был смутьяном и дебоширом, и мой дедушка в итоге лишил его наследства. Джек женился на такой же взбалмошной женщине. Их отношения переживали взлеты и падения, и, по-моему, они были жестокими родителями. Когда они умерли от передозировки наркотиков и Ли переехал к нам, он был нервным, неуклюжим и немного диковатым ребенком. Все же мы были двоюродными братьями, и я заботился о нем, как мог. Он вызывал раздражение у моего отца. Я хотел защитить Ли. Пытался научить его вести себя так, чтобы не сердить дядю. Ли всегда говорил мне, что хотел бы быть настоящим О'Райаном.
– Разве он им не был?
– Конечно, был. Но мой отец не позволял ему забыть о том, что его родители опозорили наш род.
– Ты пытался помочь, ему стать настоящим О'Райаном. Значит, я была частью этого плана?
– На тебя я возлагал огромные надежды. Ли не хватало уверенности в себе. Ему нужно было дружеское плечо, кто-то, кто дал бы ему ощущение стабильности и надежности.
– И ты думал, что я способна изменить его жизнь к лучшему?
– Да. Я не знал, что он причинит тебе боль, Реджайна. Мне никогда не приходило в голову, что подобное может случиться.
Он взглянул в ее ясные, добрые глаза и увидел, что она тоже смотрит на него. В ее взгляде читался вызов.
– Я сразу заподозрила, что ты познакомил нас не случайно. Но я не догадывалась, что ты настолько верил в мои способности. Выходит, ты ошибся. Я ничего не сумела сделать. И потерпела неудачу.
Делл почувствовал, как в нем поднимается волна нежности. Он обхватил ладонями лицо Реджайны и пристально посмотрел ей в глаза.
– Дорогая, ты ни в чем не виновата. Я сожалею, что когда-то думал, будто у меня есть право распоряжаться чужими судьбами. Я был несправедлив к вам обоим.
Она покачала головой.
– Я должна была знать, что делаю.
– Ты его любила.
– Не думаю. Мне нравилось о нем заботиться, и я просто... Ты прав. Он был для меня вроде щенка, которому необходима дружеская поддержка.
Ее губы находились так близко, были такими пухлыми и соблазнительными, что Делл буквально не мог оторвать от них взгляд.
– Ты все еще по нему скучаешь?
– Я скучаю только по тем качествам, которые, как мне казалось, у него были, и...
– Что?
– Мне очень нравится то, что ты тоже о нем заботился.
– Меня воспитывали так, чтобы я исполнял свой долг, чтобы я знал, каким должен быть настоящий представитель семьи О'Райан. Я очень хотел, чтобы Ли влился в нашу семью.
Ее глаза, эти блестящие, красивые глаза манили его...
Делл придвинулся ближе и поцеловал жену в губы. Реджайна провела длинными пальцами по его волосам и ответила на поцелуй.
Внезапно раздался пронзительный гудок маленькой машины. Делл резко дернулся.
Услышав чьи-то голоса, они повернулись. На той стороне улицы несколько человек делали фотографии. Снимали не их, а дом. В этом не было ничего необычного. Особняк был занесен в Национальный список зданий, являющихся национальным достоянием, и сюда довольно часто приезжали туристы и простые зеваки.
– Делл, – прошептала Реджайна ему на ухо. – Делл, на нас смотрят.
– Не на нас. На дом.
– Но мы здесь. Если они сделают снимок, на котором будешь ты, то рано или поздно кто-нибудь может тебя узнать и...
– Мы женаты.
– Я не чувствую себя замужней женщиной. Я чувствую себя так, будто я подросток, который впервые занимается сексом на заднем сиденье машины. Что мы скажем, если тебя узнают? Я пойду внутрь.
Реджайна вышла из машины и зашагала к дому. Делл последовал за женой.
– Извините, – сказал один из туристов. – Вы что-нибудь знаете об этом доме? Кто здесь живет?
Делл увидел, как щеки его жены покрылись прелестным румянцем.
– Здесь живут О'Райаны.
Люди покачали головами, как будто это имя было им незнакомо.
Реджайна возмущенно посмотрела на них.
– Глава семьи – владелец «Галереи драгоценных камней О'Райанов». Они изготавливают драгоценности для звезд.
Теперь туристы заинтересовались.
– Вы знаете хозяев? – спросил один мужчина.
– Нет, – вдруг сказала Реджайна. – То есть не лично. Я просто... убираю их дом, а мой муж Доналд – садовник. Он пропалывает клумбы.
– Что ж, дом очень красивый, – сказала женщина, фотографируя дом, а заодно Реджайну и Делла. Потом она помахала рукой, и туристы ушли.
Делл пристально посмотрел на жену. Ее щеки порозовели еще сильнее.
– Вероятно, когда ты училась в школе, ты часто заставляла учителей волноваться.
– Раз или два я прибегла к невинной лжи. Но только в крайних случаях. И я бы не солгала сейчас, если бы не разволновалась из-за того, что они видели нас вместе. Ты – член уважаемой семьи. Уверена, что чувство собственного достоинства – часть кредо О'Райанов.
– Тихо, Реджайна. – Он обнял ее. – Ты – моя жена, и то, что мы делаем вместе, не касается никого, кроме нас. Целовать собственную жену – не преступление.
