Женщина справа похлопала его по руке.
– Не волнуйтесь, дорогой. Через пару секунд она придет в себя. Лайла – настоящий мастер художественного слова. Мы, конечно, могли бы и сами прочитать эту книгу, но это было бы совсем не то. Наша Лайла переживает все вместе е героями, живет жизнью героев книги.
Он это и сам видел.
Лайла глубоко вздохнула, подняла голову и улыбнулась.
– Я вернулась, – сказала она
Он покачал головой.
– Из тебя могла бы выйти прекрасная актриса.
– Из меня? О нет. Моей смелости хватает только на узкий круг друзей и соседей. И большое значение; конечно, имеет язык произведения. – Она посмотрела на книгу и любовно погладила обложку. – Этот рассказ как раз из тех, которые хочется исполнять.
Тайлеру удалось выдавить улыбку.
– Давай согласимся, что у нас разные мнения на этот счет. Дело не только в книге. Ты можешь пойти пообедать? – предложил он. – Можешь оставить магазин ненадолго?
– Натали, – позвала она.
– Заметано. Нет проблем. Конечно, иди, – ответила Натали.
Они вышли из магазина и пошли по улице, держась за руки. Тайлеру нестерпимо хотелось погладить пальцем ее ладонь, но он заставил себя сдержаться, боясь обжигающего ощущения, охватывающего его всякий раз, когда его кожа соприкасалась с ее.
– Тихое спокойное утро? – небрежно поинтересовался он.
Она усмехнулась.
– Гм, ты, наверное, заметил, что сегодня в магазине немного напряженная атмосфера.
– Братья?
– Вообще-то нет, хотя, я уверена, они тоже появятся рано или поздно. Было много перешептываний о том, чем мы с тобой занимались вчера вечером. Никто, разумеется, не догадывался, что я все слышу.
– Разумеется. – Он наклонился к ней. – Доброе утро, Лайла, – сказал он, целуя ее в ушко.
Она резко втянула воздух и виновато взглянула на него.
– Полагаю, мне уже надо тебе сказать, что больше нет необходимости это делать.
Нечто похожее на сильнейшее разочарование больно кольнуло его.
– Нет? – осторожно переспросил он.
– У меня свидание в пятницу вечером.
Нет, это не разочарование. Разочарование – это гораздо мягче. Это что-то такое, от чего сжимает грудь и становится трудно дышать.
– С Айвери, как я понимаю, – выдавил он из себя, надеясь, что это прозвучало одобрительно. Лайла покачала головой.
– Не с Айвери. Он пока не приходил. Пригласил мёня в кино Даррел.
– Ясно. – Кино. Звучит просто. И банально. То, что делают все. Подростки ходят в кино. Там темно, можно сесть поближе и пошептать что-нибудь на ушко подруге. Там можно прикоснуться к девушке, если настроение соответствует. – Ну что ж, это хорошо, – сказал он, надеясь, что его улыбка выглядит искренней. – Ты сказала, он хороший человек?
– Он очень хороший человек, – заверила Лайла. – И... я думаю... более глубокая натура, чем я полагала.
Протяжное «не-е-ет» зародилось где-то в глубине, грозясь вырваться наружу. Но он уже давно научился подавлять эмоции и не показывать своих истинных чувств. Он прекрасно умеет отодвигать желания на задний план, когда это необходимо. А сейчас нужно воспользоваться уроками юности.
И на этот раз не только для того, чтобы защитить себя. Чтобы защитить ее, что во сто крат важнее.
– Я счастлив за тебя, Лайла, – сказал он и осознал, что так оно и есть. Тот факт, что он несчастлив, не в счет. У него нет ничего, – что он мог бы предложить, ничего, что действительно хотел бы дать. Это хорошо. И правильно. – Вот видишь, мой ангел, все они просто ждали, когда ты расправишь крылья и подашь им знак, что можно подойти поближе.
Она остановилась и улыбнулась, глядя на него. Нежная, несмелая и чуть смущенная улыбка.
– У меня никогда не было подобных отношений ни с одним мужчиной, не считая родных, – призналась она. Лайла взяла его руки в свои и опустила глаза. – Если бы только я могла узнать тебя по-настоящему, когда мы были детьми...
Это было бы ошибкой, Если б он узнал ее, он бы ее захотел, а его мать была права, когда сказала, что их семье не следует водиться с местными. И все-таки ему хотелось того же, что и ей.
– Я буду очень рад видеть, что ты нашла то, что искала, – сказал он мягко. – Пообедаем? Может быть, у океана?
Она улыбнулась.
