«Если», 2005 № 11

описания, оставленные другими людьми. Мы не в состоянии отличить объективную истину от ее искажений и преломлений. Литература дает картину этого мира».

Формулировка настолько соответствовала моим собственным воззрениям, что я немедля прилепил из озорства «Алой ауре протопарторга», над которой в ту пору корпел, бирку «турбофэнтези». Когда же озадаченные читатели попросили объяснить, с чем это едят, ответил примерно так:

«Как известно, турбореализм исходит из невозможности отличить правду от лжи. Турбофэнтези, напротив, настаивает на том, что невозможно отличить ложь от правды. В этом вся разница».

Что же касается рецепта Андрея Валентинова, столь бестактно использованного Львом Толстым… Думаю, зря харьковский коллега ограничился всего двумя направлениями (альтернативная история и криптоистория). Наиболее полная формулировка, по-моему, должна звучать так: напиши всё, как есть, и получится фантастика.

Знать бы еще, как оно есть…

МНЕНИЕ

Экспертиза темы

За экспертизой редакция обратилась к трем писателям, которые, как и автор статьи, регулярно выступают с публицистическими материалами. Задавая вопрос: «Что в будущем напишут о фантастике рубежа XX и XXI веков?», мы дали экспертам карт-бланш в отношении формы ответа. Результат превзошел самые смелые наши ожидания. Во всяком случае, стихами эксперты до сих пор не писали.

Андрей ВАЛЕНТИНОВ:

1.
Истории, отверзшей мрачный зрак,
Нет дела до возни некормленых писак,
Пытавшихся скудеющим умишком
Пополнить свой кошель заемным серебришком.
Иное видится: великия дела
Фантастика свершить в России возмогла,
Ея титаны, Ельцин и Гайдар,
Не книгу, но страну химерам дали в дар,
Утопиям, своим размахом смелым,
Дающим фору всяким кампанеллам.
А с ними — карлики, пигмеи-кравчуки,
Чьи подвиги, однако ж, велики,
Уэллса круче — быстро, без условья,
Отправить полстраны назад в Средневековье.
И вместе все, приявши верный тон,
Народы повлекли с собой в Армагеддон.
История — Фантастики сестра,
И обе греются у страшного костра,
Сгорают в коем не дрова — мечтанья,
О космосе, о тайнах мирозданья,
О будущем, где каждый — брат и друг,
Где все живут под сению наук.
То пламя освещало наши беды,
И дымом шли Туманность Андромеды,
И Полудень Великого Кольца,
И КЭЦ-звезда, и счастье без конца.
Такой трагедии достойны лишь гомеры.

2.
Однако же иные зрим примеры.
Писатели — в России, не в России, —
Не соблазняясь тернием мессии,
Кропали ерунду порой и хуже даже,
Не для души, а просто для продажи,
Драконов с эльфами без счету разводя,
Заемных, не своих — воруя, не щадя,
У Толкина, у прочих. Космоцарства
Пылали в пламени вселенского коварства,
Пока десантник Джон, pardon, Иван,
Не разбивал в бою проклятых марсиан,
За се вознагражден любовию принцессы.
Там Сатане служили дружно мессы,
Вампир там приходил, не прошен, к нам на пир,
И тайны мира все скрывал кумир,
Хранимый в подземелиях Кремля.
Такою чушью полнилась земля,
Такое и писали, и читали,
За сим забыли их, не вспоминали,
И ныне, в Полдень века Двадцать Два,
Нет смысла тратить лишние слова.

Олег ДИВОВ:

Компетентность и профессионализм «высоколобой» критики всем известны. Поэтому текст будет приблизительно такой:

«В начале XXI века жанр научной фантастики претерпел в России серьезный спад. Являясь экстраполяцией современных представлений о будущем, научная фантастика не выдержала «бега наперегонки» с прогрессом. Сказалась и общая подавленность писателей, утомленных эпохой «демократических реформ», затянувшейся на два десятилетия. Кризис идей, неспособность предложить обществу позитивный путь развития, узость научно-технического кругозора, ввергли российскую научную фантастику в длительную стагнацию. Никогда больше ни один из представителей этого жанра и близко не подошел к тем высотам, которые занимали некогда великие мыслители и непревзойденные мастера слова А.Беляев, И.Ефремов, А.Казанцев, братья Стругацкие. И хотя в конце списка «10 самых продаваемых авторов» тех времен регулярно появлялось имя самого популярного научного фантаста России начала XXI века А.Бушкова, даже ему не удалось стать властителем дум молодежи и студенчества.

Только неустанная забота партии и правительства позволила российской научной фантастике