Бункер затопило тревожное молчание.
Белые офицеры недоуменно переглядывались. Они не могли понять, почему подполковника Тхата посылают наверх? Чего хочет от подполковника генерал Тханг? Человек, которого называли Кай, несомненно, уже погиб, если вовремя не добрался до восточного берега. Впрочем, если он даже добрался до восточного берега, ему все равно никто не может позавидовать. Зачем же посылать наверх еще и подполковника Тхата?
– Вы еще здесь?
Подполковник Тхат стремительно бросился на второй уровень. Тяжелые башмаки загрохотали по металлическим ступеням.
– Подполковник Тхат – испытанный и верный офицер, – шепнул Тавель генералу Тхангу. – Он верный и испытанный офицер.
– Да, – так же негромко ответил генерал Тханг Тавелю. – Именно верные и испытанные офицеры прокладывают путь в будущее.
Бункер вздрогнул. С потолка шумно пролилась струйка песка.
– Что это?
Грохоча тяжелыми башмаками, с площадки второго Уровня скатился подполковник Тхат. Он до пояса был затянут в нелепый жесткий костюм высшей защиты. В раскосых глазах подполковника Тхата стыли восторг и ужас.
– Генерал, – сообщил он, выпрямившись, – Кай вернулся. Он взорвал противотанковую гранату, чтобы заклинить наш люк. Наверное, он не хочет, чтобы мы сейчас выходили на поверхность. Наверное, местность Сражена сильнее, чем ожидалось.
«Кай жив…»
Генерал Тханг не чувствовал торжества. Он чувствовал облегчение. Просто неестественное положение мира вдруг сменилось естественным. Б этом естественном мире остался Кай, в этом естественном мире остались Тавель и подполковник Тхат. Но в нем, в этом естественном мире, уже не было места старику, белым офицерам, их дьявольскому изобретению – ничего не осталось в нем, в этом простом естественном мире, кроме Кая, Сауми и будущего, в которое не мог проникнуть ни один из белых офицеров, с ложной гордостью хозяев мира посматривающих на генерала.
– Кай погиб? – спросил кто-то, неверно истолковав волнение подполковника Тхата.
Генерал Тханг деловито покачал головой:
– Кай жив. Кай вернулся, чтобы помочь нам. Он знает, что мы всегда выполняем приказы, а значит, выйдем на поверхность ровно через пятнадцать часов. Он считает это опасным и хочет нам помешать. Для этого он заклинил люк бункера.
– Как? – удивились белые офицеры. – Кай наверху? И он еще жив?
Генерал Тханг не ответил.
Он прижался лбом к перископу.
Ему показалось, что невдалеке на голом базальте валяется трупик крысы. Совсем недавно вид мертвой крысы разочаровал бы его, но теперь это не имело значения – на каменном гребне, защищавшем бункер от прямой ударной волны, стоял Кай Улам.
Кай Улам, другой человек, стоял на оплавленном взрывом каменном гребне и размахивал руками.
– Читайте, – приказал генерал Тханг сигнальщику, прильнувшему к соседнему перископу.
Сердце генерала Тханга работало ровно и мощно. Он не смотрел в сторону белых офицеров. Они уже не интересовали его. Он не смотрел в сторону старика. Теперь уже не стоило заниматься судьбой старика. Главное, Кай здесь! Кай спокоен и весел! Кай не обращает внимания на окружающее!
Белые офицеры недоуменно переглянулись.
Они не верили, что на острове Ниску может остаться что-то живое.
Но Кай Улам стоял на оплавленном взрывом каменном гребне и сигналил обитателям бункера. «Еще… пять… часов… – сигналил он. Через… пять… часов… ожидается… ливень… Необходимо… выдержать… этот… срок…»
3
Под арку Правого крыла Биологического центра Сауми генерал Тханг вступил первым.
Ему не нравилась полутьма, она напоминала ему о бессонных ночах, но сейчас и это не имело значения.
Мальчик вырос.
Доктор Сайх учит: побеждает не меч. Доктор Сайх учит: побеждает не бомба, не космическое оружие. Владей Сауми мечом, бомбой или космическим оружием, она все равно никогда бы не стала страной будущего.
Вот Кай.
Он другой.
Он человек другой.
Он, человек другой, шествует в будущее.
Вот Кай.
Он кроток. Он чист. Он неуничтожим. Его не пугают никакие энергетические или сырьевые кризисы, ему не страшны ни ядерные, ни демографические взрывы. Ему не надо ломать голову над проблемами выживания. Он часть природы, он неотрывен от природы, он – ее часть. Он другой. Он совсем другой.
Сгорбленная фигурка Садала на мгновение привлекла внимание генерала.
«Человек-дерево, – усмехнулся он. – Как всякое Дерево, Садал не понимает, почему он дерево. Может, потому, что он давно растет только под нашим влиянием. Его холят, его поливают опытные садовники. Если раньше эти опытные садовники выводили против Кая чудовищные мятежные толпы, то теперь против Кая самое время выводить одиночек, не отдающих отчета в том, что они делают…»
Генерал Тханг усмехнулся.
Он знал, что игры, которые он вел, столь сложны, что не всегда понятны даже Каю.
Генерал Тханг слегка повернул голову, чтобы в нужный момент кивнуть Тавелю, но что-то в зале вдруг изменилось. Генерал явственно почувствовал, что что-то вдруг изменилось. Еще не вскрикнула Те, еще рука Садала была спрятана в карман, еще Тавель только выпрямлялся, перекрывая обзор журналистам, а он, генерал Тханг, вдруг почувствовал – в сумрачном зале что-то изменилось.
Генерал Тханг не любил непонимания.
Не раздумывая, он прыгнул вперед, прямо на человека-дерево Садала, но солдаты, как муравьи хлынувшие из-за ширм, помешали генералу Тхангу. Все, что он успел, – услышать смеющийся голос Кая:
– Дай его мне!
И сразу ударил выстрел.
Июль 1979 года.
Стенограмма пресс-конференции.
Сауми. Биологический центр.
Ю.СЕМЕНОВ.
Доктор УЛАМ.
Д.КОЛОН.
Доктор УЛАМ.
