Вот бы присосаться!
— А на какой платформе? — спросил умный очкарик лет пятнадцати.
— На Павелецкой-товарной, — лысый плотоядно заржал.
— Какая разница! — поддержал его бородатый, похожий на священника, но в майке с голой девицей на груди. — Знай себе ваяй. Лишь бы рука дающего не оскудела!
Очкарик ничего не сказал и повернулся к окошку кассы, а я подумал, что у него-то как раз больше всех шансов «присосаться». Серьезный парнишка. Нам, старичкам, за ними не угнаться. Впрочем, надо бы на днях поговорить с Валеркой, кому ж, как не ему, знать, если что-то стоящее затевается. А не выгорит, так и не надо. На жизнь хватает, а на смерть — накопим…
Кассирша расправилась с очередью в мгновение ока, и вся стоявшая передо мной компания, задорно гогоча, тронулась по коридору в направлении буфета.
— Следующий! — позвали из окошка.
Я протянул паспорт.
— Три семьсот одиннадцать, — быстро, будто наизусть, сказала кассирша. — Распишитесь.
Я расписался.
— И вот здесь.
Она протянула мне еще один бланк с веселой цветочной каемкой.
— А это что? Премиальные? — оживился я.
— Окончательный расчет, — слова кассирши лязгнули металлом, как дверца закрывающегося сейфа.
— Постойте! Почему — окончательный? — забеспокоился я.
— А какой еще? Проект закрывается в связи с ликвидацией юридического лица.
— Ничего не понимаю! Вы можете толком объяснить, кого ликвидировали?
— Кого надо, того и ликвидировали!
Она обрушила перед моим носом бронированную заслонку с надписью «Технический перерыв». Я попятился в полной растерянности и пришел в себя только на проезжей части улицы, едва не попав под колеса разноцветного трейлера. Шофер обложил меня крепким пожеланием счастья, отчего в голове наступило временное прояснение.
Стоп, стоп, стоп! А как же развеселая компания в кассе? «Новый проект затевается, новый проект затевается!» Где затевается? Кем? Почему без меня?!
Нет уж, позвольте! Просто так я не уйду. Не для того я тратил на вас дни и ночи, чтобы вы отгораживались от меня дурацкими табличками. В конце концов, есть руководитель проекта! Он меня знает не первый день, пусть объяснит!
Я повернулся и решительно шагнул обратно к крыльцу.
Опа!
Никакого крыльца не было. Не было массивной колоннады из серого гранита и тяжелой двери с медными заклепками. Вместо них разбрызгивала солнечные зайчики легкомысленная стеклянная вертушка под вывеской «У Ксюши». Перед дверью, цокая каблучками по мраморной панели, прогуливалась воплощенная мечта одинокого ковбоя — волоокая блондинка с коровьими ресницами и колокольчиком в пупке.
— Ну, не тормози, — устало улыбнулась она. — Решай быстрее: да или нет?
— Извините… — я попятился. — Тут же была наша компания!
— Не вопрос! — живо откликнулась девица. — Подберем и компанию! Вам парочку, троечку? А еще у нас есть живой уголок, так что, если вы…
Девица не успела договорить и вдруг рыбкой метнулась с крыльца, только белые ажурные колготки сверкнули. В следующее мгновение стекло вертушки брызнуло во все стороны осколками, и только потом я услышал дробный грохот автоматной очереди, прикатившийся с бульвара. Не успев ничего понять, я с маху плюхнулся на асфальт, над головой моей свистала и чирикала стая сумасшедших невидимых птичек, в миг расклевавших зеркальный фасад заведения.
Из-за мусорного бака послышался жаркий шепот:
— Сюда давай!
Я пополз, осыпаемый мраморной крошкой, и втиснулся в узкий промежуток между баком и стеной, уткнувшись носом в ободранное колено блондинки.
— Суки, — спокойно произнесла она, — зеркала побили…
— Кто это? Чего им надо?! — я отчаянно пытался удержать на месте бак, норовивший откатиться от стены.
— А черт их знает! — блондинка лизнула кровоточащее колено. — Атака клоунов. Когда бросят гранату, вскакиваем и бежим, понял?
Я похолодел.
— А они что, и гранату бросят?!
— А как же! Всегда бросали, — она выглянула из-за бака. — Пора бы уже, чего тянут?
Бак отозвался колокольным звоном на хлестнувшую по нему очередь.
— Что там? — испуганно спросил я.
Девица не ответила, медленно откидываясь навзничь. Ее обесцвеченные волосы окрасились у виска огненно-рыжим отливом, из-под шляпы поползло темное пятно.
— Ты куда? — я машинально попытался ее удержать.
И тут, прокатившись по крышке бака, мне под ноги упала увесистая рубчатая штуковина, по форме напоминающая перезрелый огурец.
Граната, отрешенно подумал я. Нужно что-то делать. Я посмотрел на мертвую блондинку. Вскакиваешь и бежишь, подсказали ее глаза, внимательно разглядывающие небо.
Я заорал, цепляясь за ускользающий бак, с трудом поднялся на ноги и медленно, впечатывая шаг за шагом в мягкий, вязкий мрамор, двинулся прочь. Наверное, я бежал, но сам себе казался неторопливо ковыляющим инвалидом. Что-то вдруг толкнуло меня в спину, наотмашь ударило по голове, швырнуло в поток машин на бульваре. Я шел сквозь истерический визг тормозов, звон стекла и грохот железа. Вокруг меня все вертелось волчком, сталкивалось и разлеталось в разные стороны. Невозможно объяснить, каким образом я остался цел в этом водовороте и в конце концов обнаружил себя в относительной безопасности под платанами. Но звуки выстрелов все еще метались от стены к стене, нужно было как можно скорее отсюда убираться. Петляя, как заяц, меж стволов, я бросился бежать.
Нет, братцы, это уж слишком. Надо где-то отсидеться, отдышаться и подумать. А еще лучше, накатить кружку-другую, успокоиться и только потом подумать.
А значит, куда?
Ну, тут и думать нечего — конечно, к Шнейдеру в «Дрезину».
Кабак не модный, чем и хорош. Столы из толстых досок, отбойные молотки по стенам, а на потолке — шахтерские лампы. Одним словом, уютно. А главное — все свои.
Уж сколько там попито — рассказано и еще добавлено! Хорошо бы, кто-нибудь из наших сейчас был там, с этими ребятами любую тему можно перетереть. А может, и Валерка заглянет…
Я срезал через двор и народной тропой вышел прямо к «Дрезине». Знакомое обшарпанное крыльцо с арматурой, торчащей из ступенек, знавших лучшие времена, бодрящий запах незатейливой Шнейдеровой стряпни в смеси с особым шахтерским перегаром, который, говорят, при воспламенении взрывается.
Я рванул на себя грубо сваренную из металлических листов дверь и только тут заметил здоровенный замок, вцепившийся в ржавые скобы.
Ни хрена себе! Чего это Шнейдер вздумал закрываться в самую горячую пору?
Я еще раз подергал дверь, постучал в нее ногой, пока не понял, что это безнадежно. Замок был даже не амбарный. Вероятно, на такие замки закрывают ворота выработанных шахт, грозящих обвалом. Чтобы отпереть его, нужна бригада сварщиков с автогеном и центнер динамита.
Такой подлянки я ожидал меньше всего. Ну ладно, выгнали с работы, ладно, чуть не взорвали, но выпить-то я имею право при любых обстоятельствах! Что ж ты, Шнейдер, кайло тебе в руки…
Я медленно спустился с крыльца. Делать нечего, пойду поищу что-нибудь другое.
Однако едва я удалился от «Дрезины» шагов на пятнадцать, ко входу подрулил голубенький
