«Бродяга» оказался нарядным и ухоженным корабликом — корпус у него был выкрашен в яркий желтый цвет, а спонсоны и кормовые надстройки в столь же яркий синий. Он стоял на посадочной площадке в южной части космопорта возле терминала, предназначенного в основном для частных владельцев, чьи шлюпки проводили на стоянке больше времени, чем в космосе. Все корабли на соседних площадках стояли запертыми, и я никого не увидел, подходя к шизанульнику. Носовой люк у него был распахнут, и льющийся из него золотистый свет немного разгонял сумерки, в которых постепенно таяли силуэты теснящихся вокруг пустых кораблей.
Я уже связался с интегратором космопорта и выяснил, что «Бродяга» вернулся из полета по Спрею, его немедленно заправили и пополнили запасы провизии, а все портовые сборы оплатило агентство, которое улаживало подобные формальности для тысяч клиентов наподобие Эверна Чаза. Корабль был готов взлететь в любой момент.
Протоколы, описывающие правила для желающих попасть на борт космических кораблей, утверждены давным-давно. Владельцы имеют полное право применить жесткие меры к нарушителям границ частной собственности. Поэтому, поднявшись на три ступеньки складного трапа, я остановился перед люком и крикнул:
— Эй, на борту! Можно войти?
Я видел главный салон корабля с удобными креслами, общим столом и складным буфетом, демонстрирующим набор аппетитных закусок и напитков.
Эверна Чаза на борту не оказалось.
— Вы можете войти и подкрепиться, — произнес голос в воздухе. И все же я медлил.
— Где владелец? — осведомился я, все еще стоя на верхней ступеньке. — Мне нужно обсудить с ним покупку корабля.
— Вас ждали. Пожалуйста, входите. Овощная закуска перед мясным блюдом свежая, а вино хорошо подышало.
— Я разговариваю с интегратором корабля?
— Да. Прошу вас.
— Где владелец?
— Задерживается, но я уверен, что он ждал вас. Входите же.
— Секундочку.
Я спустился по лесенке и отошел на несколько шагов.
— Ну? — спросил я у сидящего на плече помощника.
— Никакого заряженного оружия, ни емкостей с парализующими веществами. Еда и напитки ядом не пахнут, но мне надо их проанализировать.
— А Эверн Чаз?
— Никаких признаков его пребывания на борту, хотя отсутствие его запаха можно объяснить и работой очистных систем корабля. Он может прятаться где-нибудь в каюте с толстыми стенами, не позволяющими мне услышать его дыхание.
Ну что ж, раз приглашают… Я сообщил полковнику Брустраму Варханни из Бюро расследований, что отправляюсь в космопорт и поднимусь на борт «Бродяги», а если не вернусь, то он может предполагать худшее. Полковник подергал себя за кончик длинного носа, взглянул на меня печальными глазами и осведомился, совпадают ли наши определения слова «худшее». Я счел этот вопрос риторическим.
Вернувшись, я снова нерешительно постоял у люка, но все же вошел. Интегратор корабля вновь предложил напитки и закуски, но я ответил, что подожду возвращения хозяина.
— Возможно, ожидание затянется, — сообщил интегратор и предложил мне сесть.
Я опустился в одно из комфортабельных кресел и при этом мысленно отметил, что запрошенная цена намного ниже реальной стоимости корабля.
— Владелец продает корабль, потому что он его не удовлетворяет? В ответе я уловил тот оттенок легкой невозмутимости, который указывал, что мои слова были восприняты как оскорбление, хотя ни один интегратор ни в коем случае не признается, что такое вообще возможно.
— Я и мой наниматель полностью едины во мнении о состоянии и работе «Бродяги», — сказал он и тут же поинтересовался: — Возможно, вечерний воздух слишком прохладен? Я закрою люк.
Входной люк закрылся. Секунду спустя я ощутил подошвами легкую вибрацию. Вопросительно взглянув на своего интегратора, я получил в ответ легкий подтверждающий кивок.
— Полагаю, мы только что взлетели, — сообщил я.
— Неужели?
— Именно так, и я предпочел бы вернуться на планету. Ответа я не услышал и повторил свое требование.
— Весьма сожалею, — ответил интегратор, — но я не могу выполнить вашу просьбу. Однако прошу вас, налейте себе выпить.
— Я стану последним в коллекции твоего нанимателя, — заявил я. — Можешь ему сообщить, что Бюро расследований Архоната извещено о его деятельности. Если я не вернусь, этот корабль будет арестован сразу после посадки, равно как и Эверн Чаз.
Реальная вероятность этого события была намного меньше, чем подразумевало мое утверждение, но торговаться следует с позиции силы.
Интегратор корабля не ответил. Мы вообще очень мало общались с того момента, как «Бродяга» стартовал со Старой Земли и, предположительно, взял курс на причуду, которая перебросит нас в Спрей. Я дал ясно понять, что не стану пробовать еду и напитки, поскольку мой помощник при более внимательном исследовании определил, что в них подмешано сильное, хотя и безвредное снотворное. Напитки и закуски исчезли в недрах буфета и были заменены на галеты и очищенную воду, которые мой интегратор объявил доброкачественными.
— Для Эверна Чаза сейчас наилучший выход — объявиться и подробно рассказать обо всем, — продолжил я. — Я лицензированный посредник, имею большой опыт работы, занимаюсь тем, что нахожу оптимальный выход из неприятных ситуаций. Если Орло Савьену, Франджу Морвену и Чапу Човери не причинили вреда, то я уверен, что мы сможем так или иначе решить эту проблему.
Ответа не последовало.
— Причинен ли этим троим какой-либо вред?
— Мне это точно неизвестно, — ответил «Бродяга».
— Где они сейчас?
— Не могу сказать точно. Я некоторое время их не видел.
— А твой наниматель? Где он?
На этот вопрос я получил тот же ответ. После того, как мы обыскали корабль, мой интегратор подтвердил: Эверна Чаза на борту нет. Исчезнувших мужчин — тоже. Я вернулся в салон и задал интегратору корабля вопрос о конечном пункте нашего полета, но удовлетворительного ответа не получил.
— Зачем мне напрягать ваше воображение описанием предполагаемых фактов? — заявил он. — Когда мы прибудем на место, ситуация раскроется во всей своей ясной простоте, а события начнут развиваться так, как им положено.
Интеграторы редко сходят с ума, напомнил я себе. Да, некоторые очень старые образцы могут впасть в странное состояние, если их слишком надолго предоставить самим себе, но эти расстройства по большей части внутренние: интегратор начинает ходить по замкнутому кругу, бесконечно стремясь подтвердить правильность собственных выводов. Однако известны случаи, когда у системы возникали незамеченные повреждения ключевых компонентов. Мне вспомнился интегратор Архоната, самые важные компоненты которого пострадали из-за чрезмерного внимания семейства грызунов. Он начал выдавать поток поразительных заключений и странных распоряжений, которые принесли несчастье многим людям.
Корабельные интеграторы, хотя и весьма защищенные от набегов грызунов, были особенно уязвимы к воздействию космических частиц с высокой энергией. Кроме того, хотя и очень редко, прохождение сквозь причуду могло, образно выражаясь, снести ему крышу.
