— Бабахнуть. Тебе все бы бабахать, — проблеял Овощеед. — Сенсации тебе подавай.
Я не слишком любил вегетарианца — слишком уж прагматичным он был, но не поддержать его не мог:
— Взвесить все «за» и «против» мы обязаны. Не только в правительстве дело. О людях надо думать.
— В каком смысле? — спросил Лукман. — Мы что, о них не думаем? Только о них и заботимся…
— Дело в том, что искренние энтузиасты есть и среди мультиков, — заметил я.
— Кто бы спорил, — поморщился Дантист. — Проходу нет от энтузиастов. И что?
— То, что мультики не нравятся нам, не значит, что они не имеют права на существование.
— Мы имеем право на существование! — горячо воскликнула Жаклин. — Речь лишь об этом. А взрыв. Что взрыв? Современные технологии позволяют предотвратить жертвы среди людей. Страдает только неорганика. Химик, подтверди.
Деликатный Химик, по версии Круза, тайно влюбленный в девушку, согласно кивнул.
— Но теракт вызовет репрессии. Да и сам взрыв… Представляете, сколько пострадает невинных людей? — возражал Овощеед. — Идея нашего движения будет скомпрометирована.
— Всем хорош не будешь, — заявил Круз. — Пусть знают. Задумаются.
Задуматься, конечно, нужно было всем. Пока не поздно. Взять тех же официантов, таксистов, уборщиков. Кто сейчас о них помнит? Есть многофункциональные подаватели, офисные таксисты и операторы роботов-уборщиков.
А все потому, что не все официанты, таксисты и уборщики вовремя спохватились. Только некоторые протестовали, жгли машины, били витрины, захватывали административные здания. Отец Жаклин, водитель автобуса по профессии, был одним из забастовщиков. Он погиб тогда же на баррикадах: грузовик, за которым он прятался, взорвал робокоп — один из первых опытных образцов. С тех пор Жаклин ненавидела гаджеты и мультиков. Именно по этой причине она попала к нам. Но борцов насчитывалось мало, и они были обречены на поражение.
На короткое мгновение грохот музыки из фильма вдруг прервала звуковая помеха. Сигнал был почти неслышным, но я насторожился и попросил:
— Дантист, подойди-ка.
Тот удивленно воззрился на меня:
— Зачем?
— Кажется, тебе подвесили «паучка».
— Прямо сейчас? Или раньше? Ты вроде ничего не заметил прежде. Да и сам я постоянно проверяюсь.
Но я уже выудил из рукава шокопарализатор широкого спектра действия. Дантист замер с поднятой ногой.
— Ты что творишь, Нано? — спросил пораженный Кедр. Случись это в иной ситуации, я бы порадовался — мне удалось вывести из себя всегда невозмутимого подпольщика. Но сейчас не до него.
— Дантист подпал под ментальный контроль мультиков или полиции — что, собственно, почти одно и то же. Внутри него сидит «нано-паучок», который программирует его на определенное поведение. И включился он совсем недавно, иначе я бы распознал его еще в кабинете Дантиста. Чую такие вещи. Я потер лоб.
— Тогда, думаю, нам осталось всего несколько минут, пока не пожаловали робокопы, — к Кедру уже вернулось его спокойствие.
И в этот момент Круз вдруг скомандовал:
— Жаклин, давай!
Блондинка одним движением сорвала с лица маску и сжала ее в вытянутой руке. Черный глянцевый комок на ее ладони стремительно начал стягиваться в шар, превращаясь в ту самую «бомбу», о необходимости взрыва которой мы только что говорили.
— Вы все решили заранее? — нахмурился Кедр.
— Да, — процедил наш главный «луддит». Он как-то подобрался, словно готовясь к прыжку. Краем глаза я видел, как к нам подтягиваются все его боевики. Но мы и так не могли бы успеть помешать им — я знал этот тип «гуманной» взрывчатки: с момента активации бомбы до ее взрыва обычно проходило всего несколько секунд.
Внезапно стоявший прямо возле Жаклин интеллигент Химик молниеносным движением руки рубанул ее по кисти. Шар выпал из раскрывшейся ладони и мягко покатился по земле. Активация заряда была прервана за какое-то мгновение до окончания. Порывом из ветроуборщика смертоносное оружие, словно пакет из-под попкорна, было унесено в мусорную корзину.
Визг Жаклин, которой мощный удар, кажется, сломал руку, не смог заглушить слов Химика:
— Пепел Клааса стучит в мое сердце.
Как знакомо они прозвучали… Так вот кто тогда патрулировал переулок! А я все искал «крота», подозревал то Дантиста, то Жаклин.
— И зачем ты прикидывался дружинником?! — я постарался, чтобы удивление в моем голосе звучало искренне. — Следил за мной?
— Не будь таким эгоцентриком, Нано, — попрекнул меня лже-Химик. — Думаешь, что весь мир крутится только вокруг тебя? Ты попался нам случайно. На самом деле мы шли от Дантиста. Как раз и встроили ему этого «паучка», вернее, устройство ментального контроля.
— Место сбора у фонтана — тоже ваших рук дело? — спросил я.
— Конечно. Идеальное место для западни, — усмехнулся полицейский. — Его ввел на сайт Дантист — под нашим контролем, когда мы тестировали «паучка».
— Что ж, я рад, что он не «крот», а жертва, — мне это действительно было приятно. — Но кто тогда ты?
— Я действительный детектив первого класса. Антики, между прочим, мой профиль. Вы у меня третьи, — усмехнулся бывший Химик. — Помнишь дело Снигфлица?
Еще бы забыть! Нашумевший скандал с так называемой «античной бригадой Снигфлица». От них потом и пошло прозвище антик. Они пытались одновременно подорвать Эйфелеву башню и египетские пирамиды.
Все поражались их цинизму — покуситься на святое, на Чудеса света. Помню, было даже несколько погромов после судебного процесса — традиционалистов избивали прямо на улицах.
— Мои подопечные. Три года вел, — в тон мне ответил лже-Химик. — А скольких трудов мне стоило убедить их, что башни и пирамиды являются нанопередатчиками излучения, подавляющего все мозговые процессы. Мол, стоит только подорвать их, как все люди придут в себя.
— Не помню таких свидетельств в ходе судебного разбирательства, — нахмурился я. — Речь вроде бы шла о вандализме по отношению к памятникам культуры.
— Конечно, — ухмыльнулся лже-Химик. — Зачем выдавать внутренние секреты? Антики — не люди, а дикое зверье. Так они должны позиционироваться в общественном сознании.
— Не слишком много своих профессиональных провокаторских секретов раскрываете? Не боитесь огласки? — спросил я.
— Нет, — отрезал он, подойдя почти вплотную ко мне. — Вы пойманы с поличным при попытке организации теракта и покушении на государственный переворот и будете арестованы через пару минут — площадь окружена. Суд признает всех виновными, и вас надолго упрячут за решетку… Но дело даже не в этом. Вы — безумцы, и относиться к вам будут, как к безумцам.
— Что ж, зато и вы не сможете раздуть из нашего дела судебный процесс масштаба дела Снигфлица, — заметил я. — Мелковато. Кинофонтан — не пирамида.
— Ничего, не каждый день мясо есть. Иногда можно ограничиться и бобами, — философски отреагировал полицейский. — Мне и обычной премии на работе за вашу поимку будет достаточно.
Лже-Химик вытащил из моей ладони парализатор, включил его в режим разморозки и направил на Дантиста. Тело последнего сразу осело на землю, за время недолгой заморозки оно успело задеревенеть и теперь не держалось на ногах. Сам Дантист, моментально придя в сознание, тем не менее непонимающе смотрел на нас снизу вверх.
