Вместо ответа адмирал ухмыльнулся и демонстративно пнул ногой мягко мерцавшую стену ближайшего строения, которая тотчас рассыпалась облаком фиолетовых спор.
— Построен?.. По определенному плану? — повторил он. — Это же обычный пур-пур! Весь город на самом деле — просто заросли пур-пура, и ничего больше… — Резкое движение причинило ему боль, и, не договорив, Тейф прижал руку к повязке на животе.
Ксайя озабоченно сдвинула брови. Состояние Тейфа ее тревожило, хотя сам адмирал делал вид, будто полученная им рана давно зажила. А главное, она не могла ничего предпринять, потому что Тейф упорно отказывался от любой помощи.
Хотя насчет Города Мертвых он был во многом прав…
Они все-таки нашли его, хотя выглядел Город совсем не так, как она ожидала. Впрочем, первое, о чем подумала Ксайя, когда увидела впереди бледное лиловое зарево, что своей цели она достигла и что теперь ее имя навсегда останется в анналах истории. Быть может, о других ее делах со временем забудут, но об этом — никогда. Если, разумеется, она сумеет благополучно вернуться в Зиландию…
После боя в подземной пещере путешественники вернулись к кораблям и продолжили свой поход прежним порядком: суда шли на север по морю, сменные отряды двигались следом вдоль побережья. Наконец настал день, когда солнце в последний раз показалось над горизонтом и почти сразу скрылось. Теперь заснеженную пустыню освещал только рассеянный сумеречный свет, который с каждым днем становился все более тусклым. Чан, сверившись со своими расчетами, сказал, что полярная ночь наступила здесь на несколько дней раньше, чем это обычно происходит на широте Арарата и Орклунда. Это означает, пояснил ученый, что они забрались очень далеко на север, но Ксайя и так в этом не сомневалась. Морозы усилились, земля промерзла почти на метр вглубь, а море превратилось в сплошное пространство пакового льда, способного раздавить самый прочный корабельный корпус. Когда суда больше не могли следовать за отрядом, Ксайя распорядилась построить сани с полозьями из полированного корабельного дерева и упряжью из просмоленного брезента, рассчитанной на могучих боевых коней, которые все это время провели в корабельных трюмах. На сани погрузили еду, палатки, запасы топлива и сена, впрягли в постромки коней с крепкими шипованными подковами, и путешествие продолжилось. Когда же кони, не выдержав тягот долгого пути, один за другим пали и были съедены, в сани впряглись люди.
Это был беспримерный поход. Люди демонстрировали невероятное мужество и упорство в борьбе с трудностями, но под конец Ксайя осталась единственной, кто все еще верил в успех. И никакими словами не описать, что почувствовали усталые, измотанные, обмороженные люди, когда передовой отряд разведчиков заметил далеко на горизонте странное лиловое сияние.
Наверное, исчезнувшая раса, которую на Земле-2 называли Мертвыми, ничем не походила на людей, если построила такой город. Даже освещение здесь было странным — «нечеловеческим», как верно подметил Тейф. Светильников путешественники не увидели. Вместо них неярким лиловым светом светились сами дома и мостовые. Этот свет напоминал полярное сияние, колышущиеся полотнища которого вспыхивали над Городом, когда небо ненадолго освобождалось от туч. В такие моменты казалось, будто усыпанный звездами небесный свод — просто зеркало, где отражается это творение чужого разума.
Но главной странностью Города Мертвых было, пожалуй, его непрерывное движение. Улицы, дома, целые кварталы постоянно менялись, деревья, казалось, вырастали буквально на глазах. Чан утверждал, что и в строении ветвей древоподобных растений, и в расположении улиц (если их можно так, назвать, поскольку Ксайя сомневалась, что широкие бульвары и проспекты выполняли здесь ту же функцию, что и в Орклунде) есть какая-то закономерность, свой особый порядок, разгадав который, они смогут лучше понять, какими были давно ушедшие Мертвые. Каждый день ученый в сопровождении воинов отправлялся бродить по Городу, а потом заносил на карту, которую он составлял, все, что ему удалось узнать за день. Довольно скоро Чан обнаружил, что Город ежедневно меняется, причем не только в мелких деталях, но и в целом, но это его не обескуражило. Изменения, заявил он, в очередной раз перекраивая свою карту, тоже происходят не хаотично, а в соответствии с какой-то сложной пространственно-временной схемой. Чан, впрочем, не терял надежды разгадать эту загадку, хотя ему очень не хватало «компьютеров» — счетных машин, которые якобы были у Основателей. Эти чудесные устройства, говорил он, смогли бы проанализировать собранные им факты и выдать готовое решение за считаные минуты.
Саму Ксайю между тем больше всего поражало, что все в городе было сделано из пур-пура — вездесущего местного растения (грибка? плесени?), которое доставляло столько неприятностей фермерам и садоводам Зиландии и других стран. Стоило ударить кулаком по стене любого здания, и она превращалась в невесомые темно-красные и фиолетовые споры, которые уносились прочь вместе с ветром, чтобы где-то на другом конце города воплотиться в новое здание, дерево или мостовую.
— Да, это действительно пур-пур, — сказал Чан как-то вечером, когда Ксайя, Тейф и разведчики вернулись в лагерь — несколько хижин-иглу, которые они построили на окраине Города из ледяных блоков. — Только пур-пур, и ничего больше. Правда, обычно он не светится, однако я слышал, что в глубоких пещерах исследователи находили биолюминесцентные скопления этого организма.
— Некоторые из наших воинов не верят, что Город светится своим собственным светом, — сказала Ксайя. — По их мнению, он просто отражает свет полярного сияния.
— Доказать обратное очень легко. Достаточно принести в хижину пригоршню этой слизи и погасить лампы. — Чан фыркнул. — Типичное свойство неподготовленного ума как раз и заключается в том, что он неспособен воспринимать новое — то, что противоречит сложившимся представлениям и предрассудкам. Лично я считаю, что постоянное изменение городских структур генерирует что-то вроде электрического поля, которое, в свою очередь, взаимодействует с полярным сиянием, как бы включая его, когда это необходимо.
Ксайя покачала головой.
— Никогда не слышала, чтобы пур-пур вел себя подобным образом.
Чан пожал плечами.
— Ничего удивительного. Люди всегда относились к нему как к обычной плесени, которую надо уничтожить как можно скорее, чтобы на освободившемся месте росла наша земная трава и паслись наши животные. Возможно, только здесь, где не ступала нога человека, это растение способно образовывать сложные живые сообщества.
— Это ты Город имеешь в виду? — ворчливо уточнила Ксайя, и Чан непроизвольно потянулся к своим записям, но потом отдернул руку, видимо, решив, что Госпожа поймет его гораздо лучше, если он максимально упростит свои объяснения.
— Я делаю все, что в моих силах, — сказал он смиренно, — но уже сейчас ясно: разобраться, что же представляет собой Город, по силам только экспедиции со сложным оборудованием, укомплектованной специалистами в различных областях науки. Я могу зафиксировать изменение структур Города только на самом примитивном уровне. У меня нет никаких приборов даже для того, чтобы измерить амплитуду колебаний электрических и магнитных полей, а понять Город путем обычных наблюдений так же невозможно, как невозможно постичь принцип работы человеческого мозга, просто подсчитав количество извилин. Тем не менее я в меру сил описал наиболее характерные элементы городской структуры, отметил их на карте и попытался рассчитать регулярность и порядок их появления. Закономерности, которые выявил мой анализ, я перепроверил и сделал поправки, потом вычислил поправки к поправкам… — Чан сокрушенно потряс головой. — Иногда мне кажется, что это вовсе не город. Он больше похож на мозг или, скорее, на особую машину для хранения мыслей, идей. Сам характер изменений, их очередность и порядок слишком напоминают мыслительный процесс, который продолжает идти даже сейчас, пока мы с вами сидим здесь…
Ксайя задумалась. Она не совсем понимала, что хочет сказать ученый.
— Если это машина, то кто ее построил? Мертвые?
— Нет, — ответил Чан. — То есть да… В общем, я не уверен, что Город — реликвия давно умершей цивилизации. Мне кажется, он и есть те самые Мертвые или то, что от них осталось. В отличие от старой Земли, биосфера Земли-2 представлена одним-единственным многоклеточным организмом, а некоторые ученые и у нас в Арарате, и у вас в Орклунде считают, что подобное могло произойти только в случае стороннего вмешательства в процесс эволюции. Иными словами, пур-пур был создан или получен искусственным путем.
— Ты думаешь, это сделали Мертвые?
