— И… как там?
— Сперва хорошие новости или плохие? Хорошая вот: Пакистанский конфликт урегулирован. Южно- Китайская республика подписала пакт с Севером…
Захар кивал, но глаза выдавали его — они были равнодушны. Он и спросил, скорее, для порядка, из вежливости. Материнка для него отрезанный ломоть. Его больше занимало, как получше укрепить обвалившийся свод каменоломни.
— Мадридский протокол подтвержден. Я, собственно…
— Потому и тут, — кивнул Захар. — Ну что ж… Мы готовы отчитаться. Весь семенной фонд использован согласно предписаниям. Еще год-два, и мы готовы вернуть заем на материнку. Дальше зерно пойдет в товарных количествах. Остальные культуры… в смысле, ну, о насекомоопыляемых здесь говорить не приходится. Совсем другая биота, вы понимаете.
— Понимаю. — На рукавах и воротнике Захара были заметны грязные разводы, он то ли не успел переодеться, то ли у него было не так уж много сменных рубах, и он ждал, пока эта запачкается окончательно.
— А вот рапс хорошо пошел. И другие самоопыляемые. Ну, то есть еще не в промышленных количествах… Нам бы себя обеспечить.
В меру услужлив, но не заискивает. Бумаги держит в порядке. Вероятно, ожидал инспектора.
— Я возьму образцы, — сказал Павел. — На генконтроль. Тут вообще почвы как?
— По микробиологическому составу эквивалентны земным, — прораб ни на миг не задумался, — по химическому тоже… Азотофиксирующих бактерий своих нет, пришлось вносить культуру. Вроде успешно.
— Вредители?
— Вредители… ну, почти нет вредителей. Мало насекомых. Летающих насекомых вообще нет, представляете?
— Дикие животные?
— Дикие животные есть, — согласился Захар. — В основном в лесу. В чаще. Тут, собственно, почти везде леса. Идеальное место для подсечного земледелия, ага?
— А… чужие?
— Не смешите мои тапочки, — сказал Захар.
Он не был в тапочках. Он был в кроссовках.
Это такая немножко стыдная игра, что хотя бы в одном из ветвящегося дерева смежных миров кто-то однажды наткнется на чужих. Не обязательно гуманоидов — в конце концов даже птицы потенциально достаточно разумны, чтобы построить свою цивилизацию. Или, скажем, какая-то запутавшаяся в сетях пространства-времени ветвь ящеров, почему нет? Передвигаются на двух ногах, да еще эти маленькие передние ручки… Но по какой-то странной игре случая разум возник только на материнке, на исходной Земле… Остальные миры, сотни, тысячи, возможно, миллионы одновременно похожих и непохожих друг на друга вариативных Земель, заросшие лесами, омытые теплыми и холодными морями, где плескалась рыба и величаво играли в радужных столбах брызг огромные синие киты, были пусты. С другой стороны, кто поручится, подумал он, что, встретив разум, мы опознаем его?
Он подтянул к себе папку с бумагами.
— А образцы я подготовлю, — сказал Захар.
Он отметил про себя, что тот не сказал: «Распоряжусь подготовить», — и мысленно поставил Захару еще один плюс.
— Когда вы отбываете?
Он машинально взглянул на хронометр. Хороший механический хронометр — электроника не выдерживала переброску.
— Портал откроется через двое суток и семь часов. Плюс-минус двадцать минут. В случае неприбытия на место повторно через… это неважно. Я прибуду на место.
— Да, — согласился Захар. — Хотя… в одиночку, по лесу. Я дам вам сопровождающих, ага?
Хочет убедиться, что я убрался отсюда?
Руки Захара спокойно лежали на столешнице. Здоровенные, мозолистые, пальцы лопаточками с короткими, но чистыми ногтями. На безымянном — кольцо. Не обручальное, а с каким-то камешком. Невзрачным. Местным, скорее всего.
Символическое обручение с землей. Патриоты, надо же!
— Скажите, а как вы себя называете?
— Прошу прощения?
— Ну, там, глава координационного комитета? Мэр? Губернатор?
— Председатель координационного совета, — сказал Захар.
Всегда так. Либо комитет, либо совет. Совет все ж таки лучше. Тонкости семантики.
— А совет-то есть?
— А то, — сказал Захар. — Только там совмещенные должности. Медицина, образование, полевые исследования — это Василь, охрана порядка — Ханна, а я все остальное: сельское хозяйство, строительство, планирование, распределение. Помощники еще есть. Эксперты. Толковые, но как бы это сказать… без административной жилки.
Значит, Ханна — местный шериф? Ну и ну…
— Должности выборные?
— Выборные, — равнодушно кивнул Захар.
— И когда ваш срок кончается?
— А когда надоем, — Захар чуть привстал, как бы намекая, что разговор ему неинтересен. — Тут всякими властными играми не увлекаются. Других дел хватает. А зачем вам все это?
— Для отчетности, — он тоже встал.
— Ну так отчитывайтесь, — Захар кивнул доброжелательно. — Все, что надо, обеспечим. А мне еще с агрономами поговорить нужно. Чтобы собрали образцы. Вы это… устроились уже?
— Да, спасибо. В клубе.
— А, ну хорошо. Думаю, Ханна уже и воду согрела. Двадцать каэм лесом, надо же… За сколько?
— За восемь часов пятнадцать минут. Нас хорошо тренируют.
Он взял папку и направился к двери.
Тут отовсюду пахло свежей стружкой. И эта чистая, розовая, прекрасная древесина, тесаные перила веранд, грубо сработанные кресла-качалки, массивные столы. Все такое прочное, все рассчитано на несколько поколений, на большие, дружные семьи. Чтобы собирались по вечерам все вместе…
Так, наверное, было на Диком Западе. С той только разницей, что здесь нет никаких индейцев, подкарауливающих по лесам с томагавками. Да и лампы, освещающие загорелые лица поселенцев, все-таки не керосиновые — открытие техники переброса оказалось настоящим катализатором новых технологий: поселенцам требовались экономные светильники, мощнейшие и легкие аккумуляторы, термоизолирующие ткани, и все — легкое, как можно более легкое, поскольку каждый миллиграмм был на счету. И никакой «цифры».
Чего-то не хватало. Только пару минут спустя он сообразил: вокруг ламп не роилась мошкара. Ну да, тут же нет крылатых насекомых!
Не было, соответственно, и ярких, крупных цветов, так радующих душу хозяек. Да и вечерних, приманивающих мохнатых бледных ночных бабочек своим ароматом — тоже. Наверное, еще поэтому, подумал он, так чувствуется повсюду этот древесный запах: его нечему перебивать. Впрочем, пахло и листвой, и разогретой за день землей — запах покоя и правильной, хорошей мышечной усталости.
Палисады тут были низкие, скорее для порядка… Здешние что, совсем не боятся? Предварительные исследования не выявили крупных хищников, но это не значит, что их совсем нет. Потом та странная тварь, которую он видел у речки…
Эти предварительные исследования вообще делаются наспех — слишком дорого забрасывать надолго людей, да еще с кучей полевого оборудования. К тому же ни спутниковой, ни аэрофотосъемки, ничего… Он никогда не доверял исследовательским группам, всегда подозревал, что они если и не врут, то
