— Приспособиться к ребенку.
Рате только прижала ладони к вискам.
— Что ты говоришь? Что ты говоришь? — заголосила она. — Тогда все рухнет. Все, к чему мы привыкли. Никакой жизни не будет…
Тетрас промолчал. Рате права, говорить тут нечего. Не год — целое десятилетие они вили свое гнездышко. Не в материальном смысле; их гнездышко — это привычки, уклад, образ жизни, а все вместе это и называется счастьем.
— Но ведь другие как-то приноравливаются, — еще пытался спорить Тетрас, но так робко и нерешительно, что Рате даже не ответила мужу.
Тетрас прикусил губу. Он не мог найти подходящих слов и ждал, что еще скажет жена.
— Вспомни, хоть у одного из наших друзей есть дети? — заговорила Рате. — Ты знаешь таких? Мы спросили бы, счастливы ли они?
Среди близких друзей Тетраса таких не было. А обращаться просто к знакомым — разве они скажут правду, если даже на друзей иногда нельзя положиться?
— В западном районе у всех есть дети, — защищался Тетрас. — Или почти у всех.
— Вот поэтому… — Рате с ненавистью посмотрела на красную карточку.
— Да, бездетные не могут занимать высоких постов. Таков неписаный закон. А может, писаный. Возьми любую газету: если сфотографированы члены правительства, рядом с ними обязательно стоят дети.
— Откуда ты знаешь, что это не чужие? — иронически спросила Рате.
Какая-то спасительная мысль мышкой заскреблась в голове Тетраса.
Рядом была ниточка, ведущая из лабиринта. Сейчас надо схватить мышку за хвост, и она покажет выход…
Но тут Рате сказала:
— Хорошо, ты привыкнешь, мы оба привыкнем. Ведь когда ты станешь Координатором города, нам все равно придется менять образ жизни.
— Наконец-то ты сообразила, — обрадовался Тетрас, и все другие мысли словно ветром сдуло.
— Ведь тебе только кажется, что ты способен привыкнуть к ребенку, — с железной женской логикой продолжала Рате — Только кажется. А я никогда не привыкну. Вечно крик, болезни, ссоры, беспорядок…
— Мы взяли бы робота-няню.
— Не уговаривай, не утруждай себя понапрасну. Главное — я никогда не соглашусь выглядеть так некрасиво. Толстой… Ведь это не на день, не на неделю. Говорят, что это портит фигуру, она уже не восстанавливается…
Тетрас прожил с Рате десять лет, поэтому знал, когда стоит утруждать себя, а когда нет. Он понял, что не сумеет уговорить жену.
Тетрас встал и поспешно вышел. В другой комнате прижал лоб к холодному оконному стеклу. Замер. Мертвая тишина стояла в доме Джонтисов. Такая же, как в коридоре Центрального Координационного Управления: кладбищенская.
А если ребенок? Тогда ни тишины, ни покоя. Кажется, дети даже по ночам кричат. Как Тетрас будет работать Координатором города, если не сможет отдохнуть, выспаться? И днем — ребенка на привязи держать не станешь, он будет бегать по всем комнатам, мешать. Никакого порядка.
И шум, вечный шум.
Или, скажем, приходят гости. К Координатору города они часто будут приходить. Высокие! Накрытый стол, тихая музыка, утонченная беседа… и тут в комнату влетает орущий ребенок…
Нет, не подумали высшие власти, что Координатору города прежде всего требуется покой — для блага всех жителей города. Ему требуется покой, чтобы другие могли спокойно растить своих детей.
Тетрас Джонтис лег в постель, хотя еще было светло. О сне и речи не могло быть. Тетрас смотрел на потолок, белый и ровный, без единой трещинки и пятнышка, поэтому не вызывающий никаких ценных мыслей.
Вдруг дверь резко распахнулась и снова закрылась со стуком. Рате улыбалась, а Тетрас смотрел на жену, выпучив глаза.
— Ты… ты согласна? — это была первая мысль, пришедшая мужу в голову. Спросил Тетрас и испугался: вдруг он уговорил жену, вдруг она согласится? Тетрас уже признался себе, что не хочет этого; он просто не видит выхода.
— Меня надо было выбирать Координатором, а не тебя, — гордо сказала Рате. — Я придумала.
— Что еще ты придумала? — ничего не понимающий Тетрас уже вздохнул с облегчением и решил, что ему следует разозлиться: — Электронный мозг лучше знает, кого куда выбирать, поэтому лучше не возникай…
— А ты выбирай выражения… Вставай. Поедешь к своему новому знакомому из Координационного Управления, поговоришь с ним, — категорично приказала Рате. — Выкручиваются как-то люди, ты же сам говорил, что даже в западном районе не у всех есть дети.
— Бладас Дианас — не юрист, а техник, — по инерции возразил Тетрас.
— Техник электронного мозга, а не какая-нибудь шавка, — уточнила Рате. — Одевайся. Я уже вызвала такси.
И Тетрас не раздумывая стал одеваться. Он всегда ощущал прилив сил, когда путь для достижения желанной цели казался ясным и конкретным, и, наоборот, становился вялым и сонным, когда этот путь таял в тумане, когда требовалось поломать голову. В таких случаях его обычно выручала жена — конечно, только в семейных делах, потому что на работе у Тетраса был заместитель. А теперь все было ясно: поехать и поговорить!
Тетрас Джонтис, с завтрашнего дня Координатор города, не спеша вышел на улицу, с достоинством сел в ожидающий его гравилет и, назвав пилоту адрес, умиротворенно закрыл глаза.
Нет, Тетрас не из простачков, его голыми руками не возьмешь. И адрес техника дн узнал заблаговременно. Подстраховался! Как будто чувствовал, что адрес понадобится ему раньше, чем техник сам пригласит его в гости.
Поднявшись над крышами, гравилет повернул в сторону западного района. Этого Тетрас не ждал. Конечно, в городе уйма улиц и улочек, названия всех не запомнишь, но чтобы техник жил рядом с начальством…
А ведь Тетрас должен был догадаться! Многие ли могут позволить себе каждый день обедать в лучших ресторанах (Тетрасу пришлось раскошелиться, чтобы встретиться с техником в интимной обстановке), многие ли так свободно ориентируются в меню, заказывают такие дорогие блюда (ведь Тетрас не из бедняков, но все дни, за исключением последнего, он поднимался из-за стола голодный, даже голоднее, чем пришел, потому что растягивал свой скромный заказ на целый час). А как техник одевается! Сразу видно, что он ходит к лучшему портному города, к которому не каждый желающий попадет. Разве такой человек будет жить рядом с простыми смертными? С другой стороны — у многих денег куры не клюют, однако попасть в западный район они не могут. И пусть утверждают, что техники государством не правят, что этим занимается электронный мозг; почему тогда техники живут в западном районе?
Да, Тетрас, люди правду говорят: все зависит от тех, кто присматривает за мозгом, — от техников. Какому начальнику хочется, чтобы мозг ни с того ни с сего «забраковал» его? А застраховаться от таких неприятностей лучше всего заранее, вот каждый и старается угодить техникам.
Таковы порядки. И ты, Тетрас, став Координатором города, их не изменишь. Не станешь менять, не захочешь терять свое место. Если, конечно, еще станешь Координатором, — добавил Тетрас про себя и вышел из гравилета, приземлившегося возле нарядного здания. Квартира в реставрированном особняке двадцатого века, занимающая три этажа. Живет техник…
Тетрас Джонтис подошел к воротам и нажал на кнопку. Представился. На вопрос, по какому он делу, ответить не смог, только хмыкнул, а потом объяснил, что дело это конфиденциальное, поэтому он хочет побеседовать с уважаемым хозяином с глазу на глаз.
Ворота без скрипа раздвинулись, и Тетрас Джонтис по дорожке, усыпанной мраморной крошкой,
