— Угу.
— Это хорошо.
Видеостена снова заработала. Только теперь на ней был я.
Сканер тихонько зажужжал, покачивая детекторной головкой.
Изображение на стене стало меняться.
Вначале с меня будто содрали кожу. Я даже скосил глаза, чтобы убедиться, что она на месте. Вокруг моего изображения замигали какие-то надписи и цифры. Не на лингве, на незнакомом языке.
— Питаешься хорошо? — спросил Антон.
— Ага.
— Хрен там, хорошо… Ладно, тебе не мешки таскать.
Теперь с моего изображения содрали все мышцы. Остались кости и все внутренние органы. Я зажмурился, чувствуя, как подкатывается тошнота.
— Желудок часто болит? — спросил врач.
— Нет. Никогда не болит.
— Зачем врать-то? Видно же… Павел! Ты что, водкой его поил?
— Как принято. Выпили по рюмке.
— Экипаж кретинов… Мальчик, у тебя были положительные мутации?
— Ага. Набор «инферно».
Глаз я так и не открыл, но слушал, как Антон объясняет старпому:
— Видишь, увеличены органы иммунной системы? Почки модифицированы для вывода нуклидов, защищены щитовидка и тестикулы. Мальчик может неплохо держать радиацию. Ну и обычные мелочи — аппендикс полностью заполнен лимфоидной тканью, усилено сердце…
— Слушай, Антон, меня сейчас стошнит. Избавь меня от зрелища освежеванного ребенка!
— Да как скажешь…
Я снова открыл глаза и посмотрел на собственный скелет. Скелет был даже симпатичный, только какой-то очень уж жалкий.
— Руку ломал? — спросил врач.
— Правую, — признался я. В моей медицинской карте даже записи об этом не было, и я надеялся, что никто и не узнает.
— Ничего, неплохо срослось, — милостиво согласился Антон. Достал ручной детектор, подошел и, уже не глядя на экран, стал водить по мне датчиком.
— Пойдет? — поинтересовался старпом. Он сидел в покинутом Антоном кресле, флегматично допивал напиток из его стакана и курил сигарету.
— Соматика приличная, — признал Антон. — Сейчас проверим шунт на поток… ты в туалет давно ходил, парень?
— А? — не понял я.
Антон поморщился: — Ладно, может, и пронесет.
— Ох, пронесет! — весело подтвердил старпом.
Антон крепко взял меня под мышки, приподнял и посоветовал: — Держись.
…Наверное, команду он отдал по своему шунту. Потому что отключился я мгновенно. А когда через мгновение пришел в себя, голова болела, а руки слегка подергивались. Антон все так же крепко держал меня на весу. Ноги у меня были мокрые, по полу елозила черепашка кибер-уборщика, временами натыкаясь на ступни.
Я обмочился!
— Иди в душ, вон та дверь, — велел Антон. — Вымойся и одевайся.
Он морщился, но вроде бы не злился. Я схватил одежду и бросился в ванную; красный как рак, понимающий, что все кончено. Хорош расчетный модуль, у которого сфинктеры не держат… Поливая себя из душа, я мрачно думал, что стоит сразу уйти. Даже не возвращаясь в комнату.
Но я все-таки вернулся.
Антон снова сидел в своем кресле, чемоданчик был собран, по стене шли замысловатые цветные узоры. Старпом курил. Пол был чистый и сухой.
— Простите, — пробормотал я.
— Да я сам виноват, — неожиданно ответил Антон. — Слишком долго тебя гонял в потоке.
— Долго? — не понял я.
— Четверть часа. Уж больно любопытные показатели были. У тебя не восемьдесят четыре с половиной, как в аттестате, парень. У тебя девяносто и семь десятых. Великолепный показатель. С таким берут в военный флот, на пилотажно-капитанский.
Старпом, похоже, понял мой страх: — Да принят ты, принят, — сказал он. — Если и впрямь хочешь, то мы тебя возьмем в расчетные модули.
— Хотя я бы посоветовал поберечь мозги, — заметил Антон. — Понимаешь, приятель, лобные доли мозга не любят потокового режима. Они… как бы это сказать. Засыпают. Начинают лениться. Со всеми вытекающими…
Он вдруг захохотал, я понял причину и снова покраснел.
— В общем, я бы тебе не советовал, — уже серьезно продолжил Антон. — Честно. Но если ты настаиваешь — возьмем с удовольствием. У нас и так нехватка модулей.
— Я… я готов.
— Тебе нужно уладить какие-то дела? — спросил старпом.
— Да, наверное.
Я же не знал, что все решится так быстро!
— Тогда приходи завтра утром. Старт будет вечером… впрочем, тебе эти без разницы.
Я закивал, пятясь к двери.
— Подожди! — вдруг велел Антон. — Хочу объяснить тебе еще одну вещь, мальчик. Сейчас мы разговариваем с тобой, и нам это приятно. Потому что ты умный, славный паренек. Который вполне мог бы стать нашим коллегой… настоящим коллегой. Но если ты станешь расчетным модулем — все изменится. Мы будем относиться к тебе совсем по-другому. Даже когда после первого рейса ты выйдешь посмотреть на инопланетный порт: еще веселый, любопытный и настоящий. Но мы больше не будем с тобой болтать, шутить и улыбаться. Потому что видели десятки и сотни таких, как ты, поначалу умных, славных, хороших. И если относиться к вам как к людям, после того, как вы встали в поток, то никаких нервов не хватит:
Меня словно отхлестали по щекам. Я сглотнул какой-то комок — потому что мне нравился и старпом, и даже этот ехидный язвительный врач.
А сейчас они смотрели на меня очень серьезно и…
Словно я на родителей, когда они рассказали мне про Дом Прощаний,
— Как член экипажа и совладелец корабля, имеющий в нем свой пай, я очень хочу взять тебя в расчетную команду, — сказал старпом, откашлявшись. — А вот как человек, у которого свои пацаны подрастают, я бы тебе не советовал приходить.
— Я приду, — прошептал я.
— Вот, возьми. — Старпом подошел ко мне, протянул несколько сколотых листов. — Это наш контракт приема на работу в качестве расчетного модуля. Контракт стандартный, один в один рекомендованный Гильдией. Но ты все-таки его изучи как следует. Дальше — тебе решать.
Я схватил листки и выскочил за дверь. Голова гудела, немножко чесалась кожа над ухом, вокруг шунта. Это от волнения.
А еще мне было не по себе от того, что и старпом, и врач говорили чистую правду. От того, что они были хорошие люди.
И от того, что я собирался их всех обмануть.
Глава 2
