Или привезти пару свинозавров в офис 'Изетрона'…
Таксофлайер высадил их на улице: Карлу хотелось продлить столь приятную прогулку. Подходя к дому, он автоматически заглянул в окно и остолбенел.
За суперпрозрачной поверхностью пластика Магда уткнулась в грудь молодому человеку, в котором Карл почти без удивления узнал Вейснера. Так вот какова преданность помощников! Но жена — эта тихоня, которой он столько лет оплачивал косметические операции! Которая еще смела проявлять недовольство его решениями!
Взбешенный, он взбежал по ступенькам. Отшвырнул Магду — недовольно звякнула кухонная аппаратура, врезал по холеной физиономии Вейснера — еще и еще раз. Тот не сопротивлялся, смотрел на него прозрачными глазами, так похожими на Люсиндины, что Бутов окончательно разъярился. Молодой человек мог бы, вероятно, справиться с боссом, имей он такое намерение, и не будь Карл настолько взбешен. Сейчас же он не сопротивлялся, даже когда Бутов попросту спустил его с лестницы. Чувствовал свою вину, сволочь!
Он сам не знал, когда ему попалась под руку эта железяка — кажется, кухонный агрегат для ручной готовки. Бутов остановился только, когда залитое кровью лицо Магды застывшей маской соприкоснулось с безупречными плитками пола. Швырнув орудие в угол, он отправился в зверинец, нимало не заботясь о состоянии женщины. Пушистик торопливо заковылял следом.
Когда уехала Магда, Карл не видел. Вейснер был уволен следующим утром. Без рекомендаций и выходного пособия. Бутов остался наедине со своим зверинцем и с Пушистиком.
На следующий день, прогуливая Пушистика, он заметил человека с желтыми волосами, чей взгляд показался ему чересчур пристальным. Впрочем, человек тут же отвернулся и скрылся в одном из домов.
Через день тот же человек с неподвижным взглядом круглых глаз попался ему на Прудах. Он сидел на скамейке и наблюдал за Бутовым поверх портативного головизора. Карл угрожающе двинулся было к соглядатаю, но в этот момент Пушистик обнаружил зубоголова, и хозяину пришлось срочно уводить малыша от возможной драки. Когда же он снова обернулся к скамейке, желтоволосого там уже не было.
В следующий раз он наткнулся на этого же типа в кафе. И тут уже бешенство прорвалось наружу: Бутов сгреб человечка — тощего и не сопротивляющегося — за грудки и, вытащив на улицу, попытался надавать ему по физиономии. К счастью для жертвы, поблизости оказался автополицейский. Бутов заплатил крупный штраф и с того дня заперся внутри собственного дома.
Желтоволосый больше не показывался.
Прошла неделя.
Пушистик играл лапками с бахромой старомодной портьеры: в свое время Бутову показалось забавным воспроизвести в кабинете обстановку старинного дома. Изображая звон старых часов, автосекретарь отбил полдень и, отвечая ему, вежливо тренькнул видеофон. Бутов раздраженно нажал кнопку ответа, уже предвкушая все, что скажет в адрес назойливых коммивояжеров. Однако на экране маячила квадратная фигура, затянутая в полицейский мундир.
— Прошу прощения, сэр, — офицер был сама корректность. — В Департамент Порядка поступили сведения о незаконно содержащемся у вас животном… Если вы не возражаете, мы могли бы осуществить неофициальную проверку. Соблюдение конфиденциальности гарантируется.
В груди разлился острый холодок. Мелькнула мысль: спрятать Пушистика, увезти в офис, оставить на время в гостинице. Следом пришло законное раздражение: угораздило же связаться с запрещенным к вывозу животным! Но Пушистик ласково чирикнул с подоконника, и Бутов понял, что расстаться со зверьком даже на день — выше его сил.
Офицер ждал ответа, застыв словно робот. Человек, добровольно выполняющий роль автосекретаря при самой идиотской организации, какую можно себе вообразить.
— Я отказываюсь, — хрипло произнес Бутов. — Я не собираюсь отвечать на глупые обвинения.
— Сэр… — полицейский казался растерянным. — Мы будем вынуждены принять… соответствующие меры.
— Подите к черту! — взорвался Карл и ударил по кнопке. Физиономию полицейского поглотила тьма пустого экрана. Бутов вскочил и принялся мерить комнату широкими шагами, пытаясь взять себя в руки. Но успокоение не шло: вместо ожидаемой тревоги его все больше охватывало негодование.
Пушистик привлек его внимание тихим чириканьем. Бутов взял малыша на руки, провел пальцами по мягкой шерстке, чувствуя, как уходит напряжение.
— Я тебя никому не отдам, — твердо сказал он.
Он не выходил из дома, не появлялся в офисе, укрывшись под защитой электронной охраны. Подловили его в тот момент, когда Карл находился в зверинце, отрезанный от внешнего мира бронированными дверями и звуконепроницаемыми стенами. Войдя в дом, Бутов оказался в плену 'паутины', распластавшей его в пространстве прихожей. Пушистик в транспортировочной клетке тревожно вскрикивал в руках у одного из служителей порядка.
Разгневанный владелец 'Осматика' мог сколько угодно рваться, осыпая бесстрастных полицейских отборной бранью. Впрочем, перетаскивая его к флайеру, зеленые мундиры вежливо извинялись за причиненное неудобство. Карл пришел в совершенное неистовство, подогреваемое вынужденной неподвижностью.
'Паутина' испарилась, когда его водворили в камеру с мягкими стенами, минимумом функциональной мебели и небьющимся экраном информатора. Теперь он мог браниться, бросаться на стены и негодовать сколько угодно. Вместо этого Бутов тяжело опустился в игрушечное кресло и тупо застыл. Бешеная ярость сменилась полной апатией.
Его кольнуло неприятное чувство, когда он вспомнил о неведомо куда увезенном Пушистике. Маленький зверек, привыкший к хозяйской ласке, напрасно ждет его — владельца и повелителя — появления. Что они сделают с ним? Нахлынула жгучая ненависть к конторе, хватающей почем зря законопослушных граждан. Скажем, почти законопослушных, а кто нынче без греха?
Карл даже не удивился, когда в возникшем проеме нарисовался все тот же желтоволосый тип. Конечно же, кем он мог оказаться, как не чиновником Департамента Порядка?
Бутов не двинулся с места, следя за прибывшим тяжелым мутным взглядом. Желтоволосый помедлил у порога, негромко отрекомендовался:
— Инспектор Департамента Порядка Грин Дори.
Прошел в комнату, присел к столу, помолчал, внимательно вглядываясь в лицо Карла. Спросил будто невзначай:
— Вы знаете, почему 'пушистики' запрещены к вывозу с Халцеи?
— Нет, — опешил Бутов, ожидавший неких обвинений. Спохватился и добавил, — Вероятно, они являются священными для местного населения.
Инспектор покачал головой. Выудил из кармана курительную палочку, осведомился:
— Вы позволите?
Курительные палочки не выделяли в пространство ни унции вредных веществ, да и для самого потребителя были не опаснее леденца. Стандартная эта вежливость, видимо, унаследовалась еще со времен никотиновых сигарет.
Бутов кивнул.
Инспектор провел худыми пальцами вдоль коричневой трубочки, активируя механизм. Сунул палочку в угол рта, задумчиво перегнал в другой.
— В XXI веке человечество озаботилось проблемой сосуществования людей в узком жизненном пространстве. Один из вариантов решения — научить человека привязанности к окружающим. Например, методом внушения или психотропными препаратами.
Карл пребывал в странном оцепенении. Рассуждения инспектора представлялись ненужными, неуместными, но почему-то не было сил прервать их.
— Эксперименты провалились. Оказалось, человеческая психика забавно устроена: кроме привязанностей человеку обязательно нужны и антипатии. Любя членов своего семейства, человек начинал неосознанно ненавидеть остальных людей. Воспылав патриотическими чувствами, он мог наброситься на улице на представителя другой национальности — тогда еще существовало понятие национальностей и государств, как вы, вероятно, знаете. Попытки подавить подобные отрицательные эмоции, как ни странно,
