И стало ясно, что расспрашивать дальше бесполезно.
Послышался отдаленный гулкий звук — словно в ясном небе ударил гром, — и над городом расцвел огненный шар. Несколько мгновений он висел, искрясь над крышами, а потом стал опадать золотыми искрами. Еще один раскатистый отзвук, и в темноте вспыхнула новая сверкающая сфера. Ветер принес радостные крики, пение и музыку.
— Что за праздник сегодня? — снова с недоумением спросил Гризли, привставая на цыпочки и вытягивая шею, как будто действительно мог разглядеть, что происходит на главной площади.
— День начала лета, — ответил Сагюнаро, глядя на огненные цветы, тающие над головой.
— Уже начало лета? — изумился тот. — Правда?
Друг лишь покачал головой и взглянул на Рэя:
— Так что у вас произошло?..
— Для одного вечера — слишком много всего. — Заклинатель нахмурился, вновь вспоминая мертвенную пустоту в душе, которую ощутил рядом со странным домом. — И в основном новости опять неприятные…
Подробный рассказ Рэя сопровождал гром фейерверка и то усиливающиеся, то слабеющие крики толпы, пение, смех. Несколько раз мимо проходили нарядные горожане, с любопытством поглядывая на трех сосредоточенных молодых людей, что-то серьезно обсуждающих, как будто их не касалось общее веселье.
Сагюнаро внимательно слушал, и на лице его появлялось выражение мрачного удовлетворения.
— Отлично, — заявил он в конце. — Вы все сделали правильно. Я бы поступил точно так же.
— Да уж, — буркнул Гризли, — поэтому Собуро посоветовал сваливать из города, пока мы не убили еще кого-нибудь.
— Мы собирались уехать и без советов Собуро, — тут же ощетинился Сагюнаро, который, как заметил Рэй, недолюбливал заклинателя из башни, хотя никогда не встречался с ним.
— Но он сказал то, с чем я согласен: мы не должны убивать людей, — солидно произнес Гризли.
— Не все люди могут называться людьми, — резко возразил друг. — Поэтому и система обучения заклинателей у нас порочная.
Похоже, его серьезно задели слова Собуро о том, что происходит с магами, не прошедшими последнее испытание. Хотя он и старался не показывать этого.
Он отвернулся, собираясь уйти в дом, а Гризли помялся и спросил нерешительно:
— Слушайте, сегодня праздник, а мы завтра уезжаем, может, сходим повеселимся напоследок?
Сагюнаро покачал головой:
— Что-то не хочется мне веселиться.
— А ты, Рэй?
— Не знаю. — Тот на мгновение представил шумную толпу, в которой придется оказаться, и совсем не ощутил желания окунуться в нее. — Нет.
— А я пойду, — решительно сообщил Гризли, и по его упрямому виду стало понятно, что отговорить его от этой затеи не получится. — Когда еще мы попадем в большой город? Там, наверное, катание на лодках устроят, воздушные качели…
— Не хватило приключений на сегодня? — улыбнулся Рэй, глядя на воодушевленную физиономию друга.
— Я не собираюсь теперь всю жизнь прятаться неизвестно от кого. Да ничего не случится, — уверенно сказал он, — деньги я оставлю вам, возьму только пару монет, в драки ввязываться не стану. Погуляю часок и вернусь.
— Ну давай, — отозвался Рэй. — Расскажешь потом, как там.
— Ага. — Повеселевший Гризли передал Сагюнаро кошелек, махнул рукой на прощанье и направился вниз по улице, бодро насвистывая.
В канрине было тихо, словно праздник не касался его обитателей. И только в обеденном зале рядом с букетом белых хризантем горел маленький огонек.
Душноватая комната пахла затхлой сыростью, Сагюнаро открыл окно, а Рэй сел на свой матрас и закатал рукав рубашки, рассматривая недавний порез — он уже затянулся, осталась лишь длинная красная полоса.
— От кого письмо? — спросил заклинатель друга.
Тот помолчал и отозвался нехотя:
— От отца.
— И что он пишет?
— Просит вернуться домой, раз уж ничего не получилось с карьерой заклинателя. — В последние слова Сагюнаро вложил всю возможную иронию, на которую был способен.
— А ты хочешь вернуться?
— Как ты представляешь мое возвращение? Таким? — Он развел руки, словно предлагая Рэю оцепить его внешний вид, но тот прекрасно понимал, что речь идет только о внутренней сути друга.
— Я не совсем понимаю, почему он так недоволен тобой. Ты же не мог отказаться от своего дара.
— Он разочарован, — ответил Сагюнаро, помолчав. — Думал, я вырасту и стану работать на семью, преумножая ее власть и благосостояние. Стану политиком, таким же, как он. Со временем займу его место. А у меня оказался дар, и я ушел. Нет, он бы не был против, если бы я, став заклинателем, начал активно поддерживать его интересы. Представь, как выгодно нашему роду заполучить настоящего мага.
Сагюнаро смотрел мимо Рэя, как будто представляя перед собой отца, с которым продолжал спорить.
— Но я не хочу этого. Ты же помнишь историю. Чем закончилось сотрудничество магов с правителями? Нас заставили сражаться друг с другом. Орден Югоры против ордена Варры, община Андо против Хагуры и так далее, до бесконечности. Сколько земель и городов было уничтожено, сколько людей погибло.
Он замолчал с досадой, машинально потирая левую ладонь, и снова продолжил:
— Меня обязательно втянули бы в политическую игру. Стали заставлять, шантажировать, уговаривать использовать свой дар в пользу семьи, против ее так называемых противников. И вряд ли бы я смог не согласиться. Так что мне проще отказаться от родных, чем беспрекословно выполнять приказы отца.
Рэй вспомнил их разговор у реки по дороге в провинцию Хакати.
— Ты говорил, твой отец хотел бы, чтобы заклинателей не существовало…
— Думаю, он мечтает разрушить систему ордена для того, чтобы все маги вновь, как и прежде, были вынуждены искать покровителей. И мне, так же как и им, пришлось бы делать это. И я вернулся в семью. Так что больше всего сейчас я хочу попасть в Агосиму.
— Ну, думаю, это выполнимо, — сказал Рэй, укладываясь на свой матрас. — Надеюсь, ты не пожалеешь потом о своем решении.
— Ты говоришь прямо как исполнитель желаний, — улыбнулся друг, и его мрачное лицо немного повеселело.
— Кто?
— Так называют одного духа. Думал, ты знаешь.
— Никогда не слышал о таком.
— Он любит играть с людьми, — сказал Сагюнаро, глядя на отблески праздничных огней, попадающие в комнату. — Обещает выполнить любую мечту, но взамен требует доказательств того, что эта мечта действительно очень важна для просителя.
— И что это за доказательства? — Рэй приподнялся на локте, заинтересованный рассказом.
— Все зависит от того, о чем ты просишь. Платой может стать убийство или лишение себя какой- нибудь части тела. А бывает, и самоубийство.
— И есть такие дураки, которые соглашаются на это? — искренне изумился заклинатель.
— Ты не поверишь, как их много, — устало сказал Сагюнаро, задувая огонек пламени в светильнике.
Рэй моргнул несколько раз, настраиваясь на ночное зрение, и продолжил расспросы:
